Здесь КРАЙНИЙ ФОРПОСТ ЦИВИЛИЗАЦИИ... Заметенные снегами заброшенные деревушки плавно растворяются в перелесках. Поля былой славы колхозов сдаются под напором леса. Природа растворяет дела человеческие и самого человека. Часовни хранители прошлых веков отряхивают с себя социалистическую сущность… Кое-где одиноким дымом из печи теплится жизнь! ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА здесь ПРОСТА и ПРИБЛИЖЕНА к ЗЕМЛЕ и к ПРИРОДЕ. Оттого и САМИ ЧЕЛОВЕКИ СВЕТЛЫЕ и ПРОСТЫЕ. Приглашаем хлебнуть этой ПРОСТОТЫ, СВЕТЛОСТИ и СНЕГА СВЕЖЕГО, НЕТОПТАННОГО!
ПРОГРАММА ЭКСПЕДИЦИИ
1 ДЕНЬ, 10 февраля (суббота)
Прибытие участников экспедиции в Няндому. Трансфер в Каргополь. Этот день них – свободный. Возможна лыжная прогулка по окрестностям Каргополя!
Вы сможете посетить Саунинскую округу окрестностей Каргополя. Пройдёте до Саунина напрямую (4 км) – через КОМОЛОВСКОЕ ПОЛЕ, расположенное между расходящимися от КАРГОПОЛЯ АРХАНГЕЛЬСКИМ и ОШЕВЕНСКИМ ТРАКТАМИ! Даже зимний, карстовый ландшафт – безумно красив! Только одинокие группы деревьев укажут вам на бывшие когда-то многочисленные деревни Саунинской округи Окологорода – Косолапиха, Дьякова, Петухово, Комолово. Ориентиром движения станет ХРАМОВЫЙ АНСАМБЛЬ САУНИНСКОГО ПОГОСТА XVII-XVIII века и небольшая возвышенность у центра Саунина – деревни Кипрово – «Саунинские горки». На самом деле, в идеально ровных окрестностях Каргополя эти «горки» - самые высокие и являются излюбленным местом лыжного отдыха Каргопольцев! Наша цель – узнать шатровый деревянный ансамбль Саунинского погоста с замечательной церковью Иоанна Златоуста XVII века, и редкой шестигранной колокольней XVIII века. Архитектурно-художественные достоинства ансамбля вошли в «энциклопедию деревянного зодчества» Русского Севера.
Для тех, впервые в Каргополе и захочет настроиться на дальнейшее, многоплановое путешествие по Поонежью – сможет познакомиться с самим Каргополем! С его ансамблями, экспозициями Каргопольского музея, Центра ремесел «Берегиня» по художественным ремеслам Каргополья, музеем-мастерской династии народных мастеров Шевелевых по Каргопольской глиняной игрушке и гончарству – смогут это сделать за дополнительную плату, заказав у нас экскурсию по Каргополю в сопровождении опытного гида!
2 ДЕНЬ, 11 февраля (воскресенье)
Трансфер по Архангельскому тракту в деревню БЫКОВСКАЯ (80 км), бывшая волость ТРОИЦА. Это уникальная для современного Каргополья территория – самая северная в нынешних границах Каргопольского района и сохранившая в большом объеме культурное наследие высокого качественного состава. Вас ждет лыжное путешествие от ТРОИЦЫ до КОНЁВА (25 км)! По пути вы увидите красивейшую часовню в деревне Варваринская (XIX век). Летом до нее практически не добраться, только по воде… И вот – граница современных Каргопольского и Плесецкого районов. Самый труднодоступный сейчас в этом районе куст деревень ВОЛОВО! Именно зимой, сохранившийся культурный ландшафт и застройка Волова с брошенными домами-комплексами XIX века поразят вас своей суровой красотой и эпической мощью! Деревни Подвязная, Королевская и Исаковская группой друг-за-другом стоящие вдоль левого берега Онеги – три из шести деревень Волова, остальные исчезли… Далее вас ждет БЫВШАЯ ВОЛОСТЬ ПЛЁС (местное историческое название «ПЛЁСО»)! Онега здесь шире, и уже нет опасных порогов, не замерзающих даже зимой. Историческая застройка деревень, сохранившиеся часовни, историческое место ПЛЕССКОГО ПОГОСТА КАРГОПОЛЬСКОГО УЕЗДА ОЛОНЕЦКОЙ ГУБЕРНИИ конца XVIII ВЕКА, ЭПОХИ ЕКАТЕРИНЫ II ВЕЛИКОЙ. Он украшал когда-то главную деревню Плёсской волости на правом берегу Онеги… Если кто-то уже устанет – мы подхватим вас и довезем до Конёва (7 км)! Через Плёс уже проходит автодорога.
В центре Конева участники экспедиции увидят деревянную «онежскую» клинчатую часовню XVIII века Александра Невского. В Бережной Дуброве познакомятся с десятиглавой кубоватой деревянной церковью Рождества Пресвятой Богородицы (Николая Чудотворца) XVIIвека. В настоящее время – она единственная из многоглавых церквей, перекрытых «кубом» (деревянное перекрытие, характерное для Русского деревянного зодчества только в Поонежье и Онежском Поморье).
Далее – переезд из Конёва в УСТЬ-МОШУ (47 км), деревню Федово бывшей Усть-Мошской волости. Отдых, ночлег в гостевом доме деревни Федово.
3 ДЕНЬ, 12 февраля (понедельник)
Лыжное путешествие УСТЬ-МОША – «ПАБЕРЕЖЬЕ» (деревня Федово – посёлок Оксовский, деревня Маркомусы, от 10 до 40 км, по желанию участников экспедиции). На всех участках путешествия – мы страхуем подвозкой на авто! В УСТЬ-МОШЕ вы можете взять старт от ИСТОРИЧЕСКОГО МЕСТА УСТЬ-МОШСКОГО ПОГОСТА в месте впадения реки Моши в Онегу. Урочища Иглин Ручей – Сысова – Денисова – Холм – Лукинская – Раменье с местами исчезнувших деревень до Рослякова (бывшая Росляковская запань, где в XX веке был важный участок лесосплава). Далее – «ПАБЕРЕЖЬЕ» (местное название бывшей волости вдоль Онеги, где расположены самые большие Онежские пороги – Бирючевские). Урочище Беловодское – куст деревень Икса – поселок Оксовский). Здесь, при желании мы пересаживаемся на авто и переезжаем до конечной цели маршрута дня – Маркомусов. Но если «боевой дух» экспедиции будет «на подъёме» - следуем на лыжах дальше, до самих МАРКОМУСОВ – куста деревень «Пабережья» над порогами!
Отдых, ночлег в гостевом доме деревни Маркомусы.
4 ДЕНЬ, 13 февраля (вторник)
Лыжное путешествие МАРКОМУСЫ – ПУСТЫНЬКА – МАРКОМУСЫ!
Вы совершите лыжную прогулку к красивейшему месту на Онеге – ПУСТЫНЬКЕ. Это район ДРЕВНЕГО ЕМЕЦКОГО ВОЛОКА XII-XIV ВЕКА, где НОВГОРОДЦЫ протаскивали свои грузовые суда – «УШКУИ» через водораздел рек ОНЕГИ и СЕВЕРНОЙ ДВИНЫ, расположенный всего в четырех километрах от русла Онеги между рекой и истоком реки Емцы, Двинского бассейна. Виной всему – СКАЛИСТЫЙ КРЯЖ ВЕТРЕНЫЙ ПОЯС, проходящий здесь перпендикулярно Онеге. Онега «прорезает» его именно в районе Пустыньки, поэтому вся местность здесь – исключительно живописна! Пустынька – это место древней Емецкой пустыни – «малой, уединенной Обители» над Великими Порогами… Здесь сохранилась уникальная деревянная Благовещенская церковь 1719 года с массивным завершением «бочкой», единственная уцелевшая постройка такого типа. А в советское время в деревне Пустыньке располагался Психо-неврологический диспансер… Прямое, как стрела, русло Онеги – где как маяк, возвышается церковь, над самым большим ПОРОГОМ ОНЕГИ – «БОЛЬШОЙ ГОЛОВОЙ». Ландшафты и панорамы. Вы услышите легенды о порогах, узнаете историю «исчезнувшей» Пабережской волости… Впечатления, приобретенные в этом уникальном уголке Поонежья сделают незаметным обратный путь в Маркомусы!
Отдых, ночлег в гостевом доме деревни Маркомусы.
5 ДЕНЬ, 14 февраля (среда)
Комплексное путешествие «ПАБЕРЕЖЬЕ» – ЯРНЕМА – ТУРЧАСОВО – ПИЯЛА – БОЛЬШОЙ БОР по бывшим волостям СРЕДНЕЙ и НИЖНЕЙ ОНЕГИ!
Переезд на авто (Маркомусы – Плесецк – Савинский – Ярнема, 95 км) на территорию самого большого – III Стана Каргопольского Уезда XVI века – Турчасовского, который охватывал и Поморский берег Белого моря! Знакомство с НИЖНЕЙ ОНЕГОЙ!
Далее – лыжный переход ЯРНЕМА – ТУРЧАСОВО (20 км, но длительностью по километражу столько, сколько захотят участники экспедиции, вблизи проходит дорога). Осмотр старинных деревень Нижней Онеги – Ярнемы, Копыловки, Прошкова, Нермуши. Историческая застройка, ландшафты.
В Турчасово – осмотр центральных деревень бывшей одноименной волости – главной на Нижней Онеге и в III стане Каргопольского уезда XVI века. Происхождения названий Турчасово – «дозорная башня», «града Турчасова» – одного из древнейших поселений Великого Новгорода на Русском Севере. Особенности деревень, погостов и архитектуры домов Нижней Онеги на примере Турчасова. Осмотр ансамбля Турчасовского погоста с сохранившимися деревянными Преображенской церковью и колокольней (XVIII в.).
Переезд ТУРЧАСОВО – ПИЯЛА (40 км, по одноименным волостям Нижней Онеги). По пути – осмотр сохранившихся и исчезающих исторических поселений – Малая Фёхтальма, Кутованга, Ковкола. В советское время они превратились в «процветающие» леспромхозы, но потом жизнь в них сильно изменилась… От Ковколы до Пиялы, по желанию – лыжный переход (7 км), по берегу Онеги через куст деревень Хачела. Происхождение названий, особенности ландшафта.
Красивейший ансамбль погоста в Пияле. Деревянные шатровые Вознесенская церковь (1651 г.) и колокольня (рубеж XVIII века).
Переезд в ПИЯЛА – БОЛЬШОЙ БОР (30 км). Отдых, ночлег в доме-избе деревни Большой Бор.
6 ДЕНЬ, 15 февраля (четверг)
Трансфер Большой Бор – Анциферовский Бор (4 км).
БОЛЬШОЙ ЛЫЖНЫЙ ПЕРЕХОД АНЦИФЕРОВО/ЧЕКУЕВО – УСТЬ-КОЖА – КОРЕЛЬСКАЯ – ПОРОГ (через рукав ОНЕГИ – «МАЛАЯ ОНЕГА»), до 50 КМ! Возможно, маршрут изменим на более щадящий, коллегиально решим по ходу! Вы увидите место разветвления Онеги на два рукава – «БОЛЬШУЮ ОНЕГУ» и «МАЛУЮ ОНЕГУ» в районе деревень Анциферово и Чекуево. Осмотрите застройку деревень (н. XIX-н. XX веков) и историческое место ЧЕКУЕВСКОГО ПОГОСТА – когда-то одного из самых красивых на Онеге и состоявшего из трех церквей и колокольни… Познакомитесь с культурным ландшафтом УСТЬ-КОЖИ (в месте впадения в Онегу реки Кожи – самого северного из её крупных притоков). Осмотрите историческое место УСТЬ-КОЖСКОГО ПОГОСТА, которое формирует ландшафт даже после утраты ансамбля из-за пожара в конце XX века. Проедете через «место встречи, которое изменить нельзя» ДВУХ ОНЕГ у деревни с симпатичным названием Чижиково. И далее, через деревню Корельская до посёлка ПОРОГ, где начинается ГРИБАНОВСКАЯ, последняя ГРЯДА ОНЕЖСКИХ ПОРОГОВ С БОЛЬШИМ СПАДОМ ВОДЫ и единственный ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ МОСТ, пересекающий ОНЕГУ!
Трансфер ПОРОГ – ГОРОД ОНЕГА (25 км). Размещение, отдых, ночлег.
7 ДЕНЬ, 16 февраля (пятница)
ЛЫЖНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В ВОРЗОГОРЫ, 20-35 км (в зависимости от выбора пути – по дороге или по вдоль берега моря!
Не типичное географическое положение Ворзогор. Легенды, мифы, пословицы «От Холмогор до Колы - тридцать три Николы». Осмотр древнего поморского села с деревянным северным ансамблем-тройником (XVII-XVIII вв.) Особености поморских храмовых ансамблей. Церковь Николая Чудотворца (1636 г.), Ведения во Храм Пресвятой Богородицы (1793 г.) и колокольни (рубеж XVIII в.). Культурные ландшафты района устья реки Онеги (Онежское Поморье). Ужин, баня, отдых, ночлег в избе в Воргогорах.
8 ДЕНЬ, 17 февраля (суббота)
Трансфер в город Онега (20 км).
Посещение местного музея.
Выход на лыжах ПО БЕЛОМУ МОРЮ В СТОРОНУ ОСТРОВА КИЙ! Возвращение в город Онега Вечером трансфер в Архангельск. Окончание маршрута.
СТОИМОСТЬ ЭКСПЕДИЦИИ: ОТ 45000 руб/чел. Со своими лыжами - 43500 руб.
Количество участников: 7 – 9 человек
В стоимость тура входит:
Размещение, питание, гид, машина сопровождения, трансферы от Няндомы и от Онеги до Архангельска. Бани по маршруту.
Дополнительно организаторы могут забронировать места размещения и экскурсии в Архангельске
Экспедиция по Поонежью
Модератор: Kargo
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1
Сообщений: 10
• Страница 1 из 1
Разыскивая перед походом место ночевки перед г.Онегой я постучался в профиль к Максиму в интернете.
Предомной предстал Макс обнимающий поезд- видно новая работа. Мы чуть чуть поболтали, но ночевки так и не нашли.
Дальше был мост. Онежский мост. Железнодорожный мост. Символ памяти.
У человека счастливого нет прошлого.... мосты в памяти позволяют не перебирать все воспоминания подряд а сразу же соединятся с ярким временем в прошлом. Нейронная сеть мостов.
На онежском мосту работали железнодорожники и где то из глубин мозга выплыло неясное предчувствие, еще не оформленное в слова, но тревожащее душу.
- Вы знаете Макса?
- Нет.
- А по мосту перейдти можно?
-Да. тут другого пути нет.
Втягивая нашу перелетную лыжную стаю в русло стремится река Онега на север. Здесь в среднем течении привольно и широк её бег. Высокие горы отодвинулись от берегов в горизонт, укрылись лесами и сурово поглядывают на нас из далека. Рано ты летишь перелётная лыжная стая: впереди неласковое море не замёрзло для лыжни и не вскрылось для весны. Середина на половину наехала. И у нас середина Онеги отмечена Пияльским архитектурным ансамблем.
Стартовая площадка Пиялы сначала манила нас ракетами церкви и колокольни. Грозно смотрели они в голубое февральское небо, украшенное единым солнышком. Как подошли -увидели, что колокольня уже "запущена"- внутри, под лесами, колокольни не было. Улетела поди! Глянул для надежности карту а на ней написано церковь Вознесения Господня- внутренне улыбнулся правильности ассоциации с космическими войсками.
Солнце скатывалось к далеким карельским лесам и рвалось рыжим светом в фотоаппарат. Мы топтали горку из реки в Пачепельду к церкви Михаила Архангела. И на самой маковке горы солнце оказалось ниже нас. Оно глядело из-под застерхи церкви, проливалось малиновым цветом по заметенным огородам, и, казалось, что оно не выдержит и вот вот упадет за край леса и лес загорится.
Крыша Михалы Архангела ныне сияла прямизной линий. Четыре года назад когда мы проходили здесь в первый раз она лихо была закручена с углов сруба. Виной тому был сняряд еще в Гражданскую войну попавший в церковь. Снаряд пролежал весь советский век пережил времена когда церковь работала, когда церковь стала клубом, пережил и вечерние танцы под гармонь и гараж и перестроечное запустение. И вот теперь на заре капитализма попал в лопату архитекторов которые приехали церковь восстанавливать. Архитекторы вызвали сапёров. А те в свою очередь констатировали- "Старость не радость" и стало быть старому снаряду судьба быть похороненому в церкви. Приладили свежее взрывное устройство обложили сняряд дерном и ухнули! Хорошо ухнули. Церковь устояла, только кровлю словно шляпу в благодарность приподняла, да на место не поставила. Ну рад встрече и прощевай! пока!
И пока мы пробирались через Пачпельду в Каску, пока катились с высокой горки снова на лед тем временем приключения случались с нашими экипажами машин поддержки. Наши машины ушли на разведку места ночевки в деревне Большой Бор. Здесь их встретила глава администрации Чекуевского поселения Елена Михайловна Олферова. У Татьяны- нашего водителя, что-то екнуло в груди до боли знакомое. Когда приветственные заверения с двух сторон были завершены, все сели по машинам и поехали к дому. Тут у Татьяны взыграло ретивое: тот самый угор и тот самый дом в котором она бывала лет двадцать назад. Тут хочешь- ни хочешь надо признаватся!
- Лена!
- Таня!
Подробности обнимашек, взаимных слез и радости стыдливо скрыли двери двухсотлетнего дома. Хозяйка с подружкой скинули эти двадцать лет на раз и разговорам было несть числа.
Когда прибыли мы Елена с Татьяной счастливые носились по дому и словно два зеркала отражали радость друг в друга и в окружающих. Заразительность их встречи была такой искренней, что мы тут же заболели поисками другой встречи. И стали выспрашивать кто да откуда. И ведь таки нашли! Меня!
На вопрос Откуда? я обычно начинаю ответ что с Северной Двины, с Красноборского района из села Черевкова.
Вот когда прозвучало "из Черевкова" тут случилась мхатовская пауза.
-Как? Из Черевкова?
И тут на сцену небольшой северной кухни вышла Анна, подруга Елены.
-А фамилия как?
-..........
-Так что ли Зои Николаевны сын?
-Сын!- сознался я
- А я Ады Александровны дочь!
Неисповедимы пути Господни и на берегах великой Онеги встретились два уроженца одного села с берега другой великой реки Двины.
Анна училась в классе у моей мамы, а я бегал дошколенком под воспитательством её матери.
Один раз я даже был у Ады Александровны в гостях и меня мелкого угощали эклерами с заварным кремом. Не помню подробностей зачем мы туда ходили но вот эклеры помню хорошо.
И здесь в Большом Бору довелось мне попробовать родимой выпечки.
Дуализм хозяек был на лицо- Анна дополняла Елену, Елена дополняла Анну.
Анна готовила тесто, Елена руководила большой русской печью. Добрые черевковские плюшки загнулись хрустящей корочкой в онежской печи. Гости которыми были завалены все диваны и даже пол два раза принимались плюшки "ись", набиратся плюшевой силой, но так и не смогли скушать полный комплект. Передохнули ночь- утром остатние плюшки приговорили.
********************************************************************************************************************
- Вы знаете Макса?
- Нет.
- А по мосту перейдти можно?
-Да. тут другого пути нет.
Мы вываливаем вещи. Бесконечные лыжи, остроконечные палки. Ловим в фотоаппарат солнце и мост, мост и реку. И гремим башмаками по железну соединяющему берега. В это время к железнодорожникам приезжает мастер.
- Вы знаете Макса?
- Да. Он на станции работает поезда водит.
Знакомство с Максом началось давно и как ни странно оно началось на железной дороге. Тогда мне выпала честь ехать в детский лагерь "Артек". Честь не то что бы сильно выпала, но тот кто должен был ехать в "Артек" толи заболел, толи отказался. Месяц поездки был жаркий ноябрь. "Горящая" путевка выпала мне. Требовалось быстро собрать необходимые справки. Черевковская поликлиника силами одного- двух врачей расписала мне весь обходной лист. И вот уже выдав сорок рублей на карманные расходы мама сажает меня в поезд на станции Коноша. Меня принимает "под расписку" какая-то вожатая и я уношусь в горячую симферопольскую даль. С Максом я познакомился в поезде. "Из Онеги"- сказал просто он. Меня же мой адрес всегда напрягал в нем помимо индекса звучала область, район, село, улица, дом и квартира и это было очень многобуквенно. Перестук вагонных колес стер из памяти детали поездки осталость только мороженное в 300 грамм купленное за 20 копеек на Киевском вокзале и огромные соляные озёра при вьезде на крымский полуостров. Мороженное оказалось очень большим, но я его всё равно сьел. А соляные озера у меня ассоциируются с пачкой соли производства "Артёмсоль". На месте нас распределили в лагерь "Кипарисный" и получив казенное обмундирование в виде голубой куртки и штанов мы с Максом отправились в спальный корпус занимать положенные нам шконки.
С другой стороны корпуса прямо на море глядела столовая, где подавали черную икру. Икру я ел. Щучью, окунёвую, лещёвую и самое главное ершовую. Мы ловили ершей зимой и запекали их засунув палку в пасть. Ерш трескался и иногда в нем была икра.
Черную икру я еще не пробовал. По рассказам родителей я знал что это деликатес и как бы заранее её любил. Черная икра должна была быть на хлебе с маслом, ровными рядам. И кажется так оно и было. Я не влюбился,но попробовав не испытал отвращения.
Я был младше Макса на один год. Во времена двенадцатилетних-это огромная разница в возрасте. Но мне повезло в тот год я вытянулся и был выше Макса на голову и со мной обращались как со взрослым. Эту разницу в росте и использовал Макс когда позвал меня "бится" за девчонку. Легенда состояла в том что в Максовой голове уже роились девчонки, и на какую-то из них возможно как раз архангельскую он запал. И на "стрелке" мы должны были обсудить почему другим пацанам нельзя встречатся с НЕЙ. Мне досталась роль "крыши"- быковатого урода, что стоит за спиной главного героя. Я никогда не был толстым, а тогда я был просто дрищем чуть подлинее остальных и Макс- тогда просто мелкий дохляк.
Авансценой служил переход между столовкой и спальным корпусом. С одной стороны переход порос кипарисами а с другой стороны была стена. Ночи на юге темные.
С нами отправились какие то заинтересованные личности, с противной стороны тоже подвалила компания таких же дрищей в голубых куртках. Визави Макса был выше и толще его. Он был как раз мне в пору. По неписанным правилам мужского этикета разговаривали они один на один в присутствии толпы слушателей. Соперник Макса, видимо проигрывая на словах, стал вызывать своего "быка" чтобы Макса наказать.
Тут проснулось обостренное чувство справедливости в дело вступил я. Мы два дрища - "быка" отошли в споронку и поговорили на тему: "Ты что то лично имеешь против?- Нет?- Тогда пусть они разберутся сами. Ты никого не трогаешь и я не буду."
К тому времени когда наша воспитательная беседа закончилась, закончилось и общее противостояние. Макс и его оппонент разошлись. Мир победил. Горячая кровь била в голову и мы шли с пьянящим чувством победы.
Здесь в Артеке я познакомился с дискотекой и услышал впервые группу "Технология"(Черт- я уже такой древний!). В лагере я стеснялся танцевать. И уже после лагеря решил больше не пропускать дискотек в школе. Что и выполнил неукоснительно до 11 класса.
Здесь в Артеке я побил все лагеря в игру "Снайпер". Это было ответственно, но не трудно. Спасибо моим учителям физкультуры. У нас в школе физра была на уровне и наша аналогичная игра называлась "Перестрелка". Волейбольный мяч пущеный рукой тренированного третьекласника пролетал закрученным пушечным ядром половину спортзала врезался в стену и летел обратно в руки. Наша "Перестрелка" была жестче "Снайпера". Здесь я увидел бескрайний спортзал. Два матча "Снайпера" шли параллельно на двух площадках и еще гдето на горизонте тренировались другие спортсмены.
Здесь в Артеке я изгваздал голубую куртку сбивая шишки Ливанского кедра камнями. Мы же люди северные мы знаем что такое кедр. У меня в деревне рос целый кедровый сад. Сад сосны сибирской дарил нам шишки величиной с кулак. За ними надо было забиратся на верхушку двадцатиметрового дерева. С ливанским кедром эта фишка не прокатила. Он тек живицей и я тоже тек. И шишки оказались далеко на тонких ветвях. Но здесь же горы. Поднявшись на анфиладу выше я оказался на уровне шишек. Пятнадцать метров по прямой,это не пятнадцать метров вверх. Сам бог вложил в руку древнего человека камень и в мою тоже вложил. Лишь бы не было никого внизу, а камней в горах Крыма больше чем шишек. Раза с двадцатого я попал в шишку. Она отвалилась и я за ней скатился с горы к подножию кедра. Шишка была зачетная,размером с волейбольный мяч и весом полкило. Пока я её искал в траве разведал что в лесу прямо в траве живут тараканы. Они бегали по своим делам, а я глядел на них и знал что они есть свободное зло. Дома с ними непримиримо боролись.
Хорошо что за смену нам один раз меняли куртку и я успел походить еще более менее в чистой.
Шишку я привез домой.Через полгода она вскрылась.Семечки оттуда выковыряли. Они гдето хранились. Потом потерялись.
Тараканов я тоже одного или двух привез домой нелегалами. Ну я их не брал, они сами тайком пробрались в сумку.
К середине смены я наконец написал письмо домой. Родители тогда вздохнули свободнее т.к. я никак не обьявлялся и не звонил дней двадцать.Мобильников тогда небыло, почта ходила долго иуже дней через пять после письма я иприехал сам.
В перечисленных и других событиях я уже не помню Макса. Ну может быть когда они в последний день в лагере ходили ночью купатся. Я не ходил. И Макса там не помню.
После лагеря я всем написал письма, и ктото даже ответил , но наша переписка быстро затухла.
*********************************************************************************************************
Поезд тоже как известно едет по лыжне.
Перестук вагонных колес предварил и нашу следующую встречу.
В 8 классе мы бились за честь школы на баскетбольном турнире в Красноборске. Два крупных села два извечных соперника Черевково и Красноборск всегда могли выставить на
соревнования две полноценные команды. И в старших выиграл Красноборск, а в младших- Черевково Победитель ехал играть на зону в Котлас. Почему то наша школа немогла нас
вывезти, годы были трудные и с деньгами было плохо. Тренер Красноборской команды отобрал из младых черевковцев двух лучших игроков, так я попал в Котлас. Тренировали нас с
душой и котласский этап мы прошли. Следующим этапом были зональные игры в городе Мирном.
У моего друга Романа в день рождения в самый Новый год, в клас его отдали на год позже и всегда получалось что он на год старше нас. По регламенту соревнований он уже не
подходил в младшую группу и поэтому ему бал сделан "псевдоним" или как мы тогда называли "подстава"- подставной игрок. Ему в красноборской школе выдали новое свидетельство о
рождении и он твердо запомнил имена и дни рождения своих новых родителей. И под перестук вагонных колес мы покатились.
В город Плесецк мы прибыли в четыре часа утра. Цены в местной гостинице были кусачими и свободных мест не было. Ближайший автобус на Мирный шел в шесть часов утра. Добрая
женщина администратор позволила пятнадцати мальчишкам упасть на диваны в холле и мы словно воробьиная стая замерли не надолго перед решительным броском. Часов около семи мы
вышли на автобус. Ехать было около часу и последние сны мы добирали в автобусе. В полудреме мы прошли пост паспортного контроля. С утра в городе Мирном не работали не
столовые, не рестораны, в единственной гостинице были заняты все места. Дав кругаля по этим злачным заведениям мы вернулись в спортзал, выпили чаю и подкрепились тушенкой с
черным хлебом предусмотрительно взятыми из дома.
Часам к десяти подтянулись и другие команды, среди них команда из Онеги. И в ней соответственно Макс. Здесь на поле мы стали соперниками. Наше противостояние длилось
примерно час и мы таки их победили. Пообщатлись мы с Максом мало. Перекинулись парой слов, а потом у нас снова была игра.
Все соревнования были расчитаны на 3 дня. Но так как ночевать нам было негде наш тренер выбил поблажку- мы играли три игры сегодня и одну на следующий день и ловко
пропускали третий день.
Наши старшие собратья по мячу проиграли, а мы младшие неожиданно для себя вложились и выиграли все три встречи. Самый страшный наш соперник команда Мирного досталась нам на
последний день. И так получилось что команда Мирного проиграла одной или двум командам с которыми бились мы и в турнирной таблице мы оказались на первом месте даже без игры с
Мирным.
Тренера Андрей Шотт и Александр Мерзлый были очень довольны и повели нас в ресторан. Дядьки они были крупные и мне досталось место за их столом. Они заказали по двойной
порции пельменей. Нам тоже чтото было предложено на выбор, но я заказал тоже двойную порцию пельменей. Мою пельменную гору принесли на большой тарелке. Конечно последний
пельмень торчал уменя из горла и я заталкивал его ложкой, но я справился и был этим очень доволен.
Город Мирный тогда представлял собой невзрачное зрелище старые пятиэтажки. Ракета на центральной площади и солдаты подметающие ломами снег. Еще был небольшой рынок первый
оплот капитализма: киоски с пивом в жестяных банках и газировкой в пластиковыз бутылках и жвачка. Мы затарились газировкой и хлебом. А те кто постарше ещё и пивом.
На постой нас определили в том же самом спортзале в кабинете медсестры. Мы натаскали туда матов и застелили весь пол. В спортзале шла тренировка. Мы зависали на балконе. Здесь
я влюбился в бадминтон. Бесттолковое отбивание волана двумя ракетками которым мы занимались у бабушки вдруг стало жёсткой азартной игрой.Свистели ракетки. (что характерно для
города ракетчиков) Волан пчелой перелетал сетку и бабочкой всрпархивал на паркет. Зачастую в последний момент он не успевал коснутся паркета и вновь превращался в пчелу.
Тренера тем временем занимались "вечерней арт подготовкой" с командованием спортзала, дело было сделано и заветные грамоты уже ждали нас оставалось только подписать. Из
спортзала нам было сказано ни шагу не выходить, дабы не попасть на патруль. А чтоб мы не грустили в неурочное время для нас открыли бассеин и дали вволю наплаватся. Белое тело
холодильника спело мне колыбельную и я выпал в сон.
Утреннюю игру мы проиграли. С достойным счетом но проиграли. Затем нас построили вручили грамоты и мы отправились домой. Билетов в один вагон на всех небыло и тренера
рассадили нас по всему поезду по два-четыре человека. Поезд был до Котласа и можно было не опасатся- мимо мы уехать не могли. Нам с Романом досталась бутылка "Фанты" и
буханка черного. Мы ели, пили и ехали.
На станции Кулой две девчонки, стоящие на перроне помахали нам рукой и я немедленно влюбился в одну из них. Не имен не слов мы не сказали друг другу. "Поезд тронулся - я вслед
лишь рукой помахал ей в ответ"- вот товарищ правильно спел. Из всего милого образа осталась красная куртка и синяя вязаная шапочка. Но и это согревало всю оставшуюся дорогу.
На перроне в Ядрихе почти все были в целости и сохранности. Тренера держались молодцом но один из старшекласников слегка перебрал мирного пива. Ему были обещаны все кары небесные.Но только по приезду домой.
********************************************************************************************
Разминулись мы и в тот первый раз когда я побывал в Онеге.
Начальник позвал меня с собой указав окончательную точку прибытия остров Кий.
Дело было в пятницу и наскоро выпросив это приключение у жены я после обеда отбыл. В моей голове чтото переклинило и я был уверен что еду на остров, но только в Кижи. Несколько смущеный я увидев дорогу совершенно в противоположную сторону ,вдруг узнал что мы едем на Кий.
В кармане было 100 рублей, одежда только что из офиса, а приключение уже началось.
По прибытию в г. Онега мы пообедали и я помчался в магазин купилвсем по тарелке и по кружке и себе 100 метров лески и крючки.
Мы ждали катер, а катер ждал полную воду. В Белом море в отлив катер прячется на глубине, берег значительно обнажается. За вынужденным бездельем я накопал червяков и принялся бродить по городу. И вот когда урочный час был близок я подался в порт и подороге встретил Макса. Он шел на встечу и на голову был выше меня. Узнавание пришло после того как я сделал еще десять шагов проскочив Макса. Прилив нельзя было отменить или удержать. И после поездки я рыл интернет и нашел его. Так я вновь познакомился с Максимом.
*******************************************************************************************************
Река Онега в Пороге заперта крутыми скалистыми берегами и прорываясь через них она шумит и недовольствует. Редкие закрайки льда напоминают о том, что сейчас разгар зимы и
февраль.Мост без опор он свободно висит метрах в 40 над водой. Никакого сплошного полотна дороги нет. Есть железные балки, поперечины всевозможные угловатости и неровности.
Внизу река ворвавшись в узкую расшелину постоянно уносит волны и воронки. И жутко и страшно идти. Кажется нет ни какой опоры словно падение в пространстве.
Река снизу хочет поглотить всё живое- горы хотят схлопнутся и только мост силой инженерной человеческой мысли удерживает это хрупкое расновесие от коллапса. Но нам не легче:
дорога однопутная и даже здесь на крепком металле мысль убегает за поворот железной дороги откуда должен появится поезд. Места спрятатся от поезда немного- небольшие
балкончики между распорками моста.
Противоположный берег встречает нас в свои крепкие обьятия- страхи позади зависли в тройной точке бифуркации железа воды и земли. Скидывая последнюю дрожь мы устремляемся на
лыжах в доль железной дороги. Дорога обвила петлями местные скалы, закидала насыпями овражистые речёнки. И по моему инженерному убеждению должна была быть самым коротким путем
до станции Грибаниха от которой нам предстояло идти в лес.
Февральская железная дорога уже вовсю готовилась к весне. Снег вблизи пути подтаял от нагрева солнца и проходящих поездов и замерз. Снег был щедрой рукою усыпан углем и
пеплом. Езда по этой абразивной поверхности умиляла меня мыслью "Ой, не стереть бы пластик за предстоящие шесть километров до Грибанихи"
Мост скрылся за чередой холмов а мы продолжали двигатся в распадке образованном железной дорогой. Не влево не вправо было особенно не убежать над нами возвышались горушки.
Горушки были присыпаны пухляком по которому ходить не в пример труднее. Замыкающему я попросил держать ухо востро: вдруг из заповорота выскочит поезд, нам надо будет
ретироватся от путей.
Поезд не замедлил появится: сначала он прогудел где то перед мостом призывая к бдительности. Звук разнесся по ущелью реки и вперед по путям. Звук заглядывал в потаённые
закутки леса заставляя зайцев сёживатся, а ежей сзайцеватся. Лыжники тоже восприняли общую панику сбежав от путей на пять семь метров на сколько позволяла горка.
Помните первый фильм братьев Люмьер«Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота» - целая эпоха вкатилась на безлюдную сцену и была паника и была давка и кино пошло дальше семимильными
шагами.
Нашим экраном, нашей сценой были снега. Кулисы - Леса. Софит был один- Солнце. Я шел на эту премьеру. Я знал что она точно будет. В глубине души лелеял огонек, что на железной
дороге я увижу Макса. Мысль эта была слаба и закрыта плотными шторами реализма и опытом гида. Но там в глубине прагматичной башки шевелился маленький червячок ждущий чуда.
И вот мы в первом ряду: пять- семь меров от пути. Нарастает свист и шум и отбросив очередной снежный холм на авансцену выплывает тепловоз. Как командир командиру я вскидываю
руку и отдаю честь тепловозу. И с удивлением обнаруживаю на месте машиниста Макса. Меня узнать было сложно за черными очками и небритой физиономией. Плюс ко всему в группе
девчонки всех расцветок снегоходных курток и я там в их массе не особо виден.
С величественным грохотом проносятся сорок вагонов подвижного состава а я все пребываю в легком замешательстве не веря собственным глазам. "Макс или не Макс?"
Поезд вкатился и мы семимильными шагами идем ему в след.
Только через неделю добравшись наконец до Интернета получаю вопрос:
"Это ты там с девченками стоял на путях?"
Предомной предстал Макс обнимающий поезд- видно новая работа. Мы чуть чуть поболтали, но ночевки так и не нашли.
Дальше был мост. Онежский мост. Железнодорожный мост. Символ памяти.
У человека счастливого нет прошлого.... мосты в памяти позволяют не перебирать все воспоминания подряд а сразу же соединятся с ярким временем в прошлом. Нейронная сеть мостов.
На онежском мосту работали железнодорожники и где то из глубин мозга выплыло неясное предчувствие, еще не оформленное в слова, но тревожащее душу.
- Вы знаете Макса?
- Нет.
- А по мосту перейдти можно?
-Да. тут другого пути нет.
Втягивая нашу перелетную лыжную стаю в русло стремится река Онега на север. Здесь в среднем течении привольно и широк её бег. Высокие горы отодвинулись от берегов в горизонт, укрылись лесами и сурово поглядывают на нас из далека. Рано ты летишь перелётная лыжная стая: впереди неласковое море не замёрзло для лыжни и не вскрылось для весны. Середина на половину наехала. И у нас середина Онеги отмечена Пияльским архитектурным ансамблем.
Стартовая площадка Пиялы сначала манила нас ракетами церкви и колокольни. Грозно смотрели они в голубое февральское небо, украшенное единым солнышком. Как подошли -увидели, что колокольня уже "запущена"- внутри, под лесами, колокольни не было. Улетела поди! Глянул для надежности карту а на ней написано церковь Вознесения Господня- внутренне улыбнулся правильности ассоциации с космическими войсками.
Солнце скатывалось к далеким карельским лесам и рвалось рыжим светом в фотоаппарат. Мы топтали горку из реки в Пачепельду к церкви Михаила Архангела. И на самой маковке горы солнце оказалось ниже нас. Оно глядело из-под застерхи церкви, проливалось малиновым цветом по заметенным огородам, и, казалось, что оно не выдержит и вот вот упадет за край леса и лес загорится.
Крыша Михалы Архангела ныне сияла прямизной линий. Четыре года назад когда мы проходили здесь в первый раз она лихо была закручена с углов сруба. Виной тому был сняряд еще в Гражданскую войну попавший в церковь. Снаряд пролежал весь советский век пережил времена когда церковь работала, когда церковь стала клубом, пережил и вечерние танцы под гармонь и гараж и перестроечное запустение. И вот теперь на заре капитализма попал в лопату архитекторов которые приехали церковь восстанавливать. Архитекторы вызвали сапёров. А те в свою очередь констатировали- "Старость не радость" и стало быть старому снаряду судьба быть похороненому в церкви. Приладили свежее взрывное устройство обложили сняряд дерном и ухнули! Хорошо ухнули. Церковь устояла, только кровлю словно шляпу в благодарность приподняла, да на место не поставила. Ну рад встрече и прощевай! пока!
И пока мы пробирались через Пачпельду в Каску, пока катились с высокой горки снова на лед тем временем приключения случались с нашими экипажами машин поддержки. Наши машины ушли на разведку места ночевки в деревне Большой Бор. Здесь их встретила глава администрации Чекуевского поселения Елена Михайловна Олферова. У Татьяны- нашего водителя, что-то екнуло в груди до боли знакомое. Когда приветственные заверения с двух сторон были завершены, все сели по машинам и поехали к дому. Тут у Татьяны взыграло ретивое: тот самый угор и тот самый дом в котором она бывала лет двадцать назад. Тут хочешь- ни хочешь надо признаватся!
- Лена!
- Таня!
Подробности обнимашек, взаимных слез и радости стыдливо скрыли двери двухсотлетнего дома. Хозяйка с подружкой скинули эти двадцать лет на раз и разговорам было несть числа.
Когда прибыли мы Елена с Татьяной счастливые носились по дому и словно два зеркала отражали радость друг в друга и в окружающих. Заразительность их встречи была такой искренней, что мы тут же заболели поисками другой встречи. И стали выспрашивать кто да откуда. И ведь таки нашли! Меня!
На вопрос Откуда? я обычно начинаю ответ что с Северной Двины, с Красноборского района из села Черевкова.
Вот когда прозвучало "из Черевкова" тут случилась мхатовская пауза.
-Как? Из Черевкова?
И тут на сцену небольшой северной кухни вышла Анна, подруга Елены.
-А фамилия как?
-..........
-Так что ли Зои Николаевны сын?
-Сын!- сознался я
- А я Ады Александровны дочь!
Неисповедимы пути Господни и на берегах великой Онеги встретились два уроженца одного села с берега другой великой реки Двины.
Анна училась в классе у моей мамы, а я бегал дошколенком под воспитательством её матери.
Один раз я даже был у Ады Александровны в гостях и меня мелкого угощали эклерами с заварным кремом. Не помню подробностей зачем мы туда ходили но вот эклеры помню хорошо.
И здесь в Большом Бору довелось мне попробовать родимой выпечки.
Дуализм хозяек был на лицо- Анна дополняла Елену, Елена дополняла Анну.
Анна готовила тесто, Елена руководила большой русской печью. Добрые черевковские плюшки загнулись хрустящей корочкой в онежской печи. Гости которыми были завалены все диваны и даже пол два раза принимались плюшки "ись", набиратся плюшевой силой, но так и не смогли скушать полный комплект. Передохнули ночь- утром остатние плюшки приговорили.
********************************************************************************************************************
- Вы знаете Макса?
- Нет.
- А по мосту перейдти можно?
-Да. тут другого пути нет.
Мы вываливаем вещи. Бесконечные лыжи, остроконечные палки. Ловим в фотоаппарат солнце и мост, мост и реку. И гремим башмаками по железну соединяющему берега. В это время к железнодорожникам приезжает мастер.
- Вы знаете Макса?
- Да. Он на станции работает поезда водит.
Знакомство с Максом началось давно и как ни странно оно началось на железной дороге. Тогда мне выпала честь ехать в детский лагерь "Артек". Честь не то что бы сильно выпала, но тот кто должен был ехать в "Артек" толи заболел, толи отказался. Месяц поездки был жаркий ноябрь. "Горящая" путевка выпала мне. Требовалось быстро собрать необходимые справки. Черевковская поликлиника силами одного- двух врачей расписала мне весь обходной лист. И вот уже выдав сорок рублей на карманные расходы мама сажает меня в поезд на станции Коноша. Меня принимает "под расписку" какая-то вожатая и я уношусь в горячую симферопольскую даль. С Максом я познакомился в поезде. "Из Онеги"- сказал просто он. Меня же мой адрес всегда напрягал в нем помимо индекса звучала область, район, село, улица, дом и квартира и это было очень многобуквенно. Перестук вагонных колес стер из памяти детали поездки осталость только мороженное в 300 грамм купленное за 20 копеек на Киевском вокзале и огромные соляные озёра при вьезде на крымский полуостров. Мороженное оказалось очень большим, но я его всё равно сьел. А соляные озера у меня ассоциируются с пачкой соли производства "Артёмсоль". На месте нас распределили в лагерь "Кипарисный" и получив казенное обмундирование в виде голубой куртки и штанов мы с Максом отправились в спальный корпус занимать положенные нам шконки.
С другой стороны корпуса прямо на море глядела столовая, где подавали черную икру. Икру я ел. Щучью, окунёвую, лещёвую и самое главное ершовую. Мы ловили ершей зимой и запекали их засунув палку в пасть. Ерш трескался и иногда в нем была икра.
Черную икру я еще не пробовал. По рассказам родителей я знал что это деликатес и как бы заранее её любил. Черная икра должна была быть на хлебе с маслом, ровными рядам. И кажется так оно и было. Я не влюбился,но попробовав не испытал отвращения.
Я был младше Макса на один год. Во времена двенадцатилетних-это огромная разница в возрасте. Но мне повезло в тот год я вытянулся и был выше Макса на голову и со мной обращались как со взрослым. Эту разницу в росте и использовал Макс когда позвал меня "бится" за девчонку. Легенда состояла в том что в Максовой голове уже роились девчонки, и на какую-то из них возможно как раз архангельскую он запал. И на "стрелке" мы должны были обсудить почему другим пацанам нельзя встречатся с НЕЙ. Мне досталась роль "крыши"- быковатого урода, что стоит за спиной главного героя. Я никогда не был толстым, а тогда я был просто дрищем чуть подлинее остальных и Макс- тогда просто мелкий дохляк.
Авансценой служил переход между столовкой и спальным корпусом. С одной стороны переход порос кипарисами а с другой стороны была стена. Ночи на юге темные.
С нами отправились какие то заинтересованные личности, с противной стороны тоже подвалила компания таких же дрищей в голубых куртках. Визави Макса был выше и толще его. Он был как раз мне в пору. По неписанным правилам мужского этикета разговаривали они один на один в присутствии толпы слушателей. Соперник Макса, видимо проигрывая на словах, стал вызывать своего "быка" чтобы Макса наказать.
Тут проснулось обостренное чувство справедливости в дело вступил я. Мы два дрища - "быка" отошли в споронку и поговорили на тему: "Ты что то лично имеешь против?- Нет?- Тогда пусть они разберутся сами. Ты никого не трогаешь и я не буду."
К тому времени когда наша воспитательная беседа закончилась, закончилось и общее противостояние. Макс и его оппонент разошлись. Мир победил. Горячая кровь била в голову и мы шли с пьянящим чувством победы.
Здесь в Артеке я познакомился с дискотекой и услышал впервые группу "Технология"(Черт- я уже такой древний!). В лагере я стеснялся танцевать. И уже после лагеря решил больше не пропускать дискотек в школе. Что и выполнил неукоснительно до 11 класса.
Здесь в Артеке я побил все лагеря в игру "Снайпер". Это было ответственно, но не трудно. Спасибо моим учителям физкультуры. У нас в школе физра была на уровне и наша аналогичная игра называлась "Перестрелка". Волейбольный мяч пущеный рукой тренированного третьекласника пролетал закрученным пушечным ядром половину спортзала врезался в стену и летел обратно в руки. Наша "Перестрелка" была жестче "Снайпера". Здесь я увидел бескрайний спортзал. Два матча "Снайпера" шли параллельно на двух площадках и еще гдето на горизонте тренировались другие спортсмены.
Здесь в Артеке я изгваздал голубую куртку сбивая шишки Ливанского кедра камнями. Мы же люди северные мы знаем что такое кедр. У меня в деревне рос целый кедровый сад. Сад сосны сибирской дарил нам шишки величиной с кулак. За ними надо было забиратся на верхушку двадцатиметрового дерева. С ливанским кедром эта фишка не прокатила. Он тек живицей и я тоже тек. И шишки оказались далеко на тонких ветвях. Но здесь же горы. Поднявшись на анфиладу выше я оказался на уровне шишек. Пятнадцать метров по прямой,это не пятнадцать метров вверх. Сам бог вложил в руку древнего человека камень и в мою тоже вложил. Лишь бы не было никого внизу, а камней в горах Крыма больше чем шишек. Раза с двадцатого я попал в шишку. Она отвалилась и я за ней скатился с горы к подножию кедра. Шишка была зачетная,размером с волейбольный мяч и весом полкило. Пока я её искал в траве разведал что в лесу прямо в траве живут тараканы. Они бегали по своим делам, а я глядел на них и знал что они есть свободное зло. Дома с ними непримиримо боролись.
Хорошо что за смену нам один раз меняли куртку и я успел походить еще более менее в чистой.
Шишку я привез домой.Через полгода она вскрылась.Семечки оттуда выковыряли. Они гдето хранились. Потом потерялись.
Тараканов я тоже одного или двух привез домой нелегалами. Ну я их не брал, они сами тайком пробрались в сумку.
К середине смены я наконец написал письмо домой. Родители тогда вздохнули свободнее т.к. я никак не обьявлялся и не звонил дней двадцать.Мобильников тогда небыло, почта ходила долго иуже дней через пять после письма я иприехал сам.
В перечисленных и других событиях я уже не помню Макса. Ну может быть когда они в последний день в лагере ходили ночью купатся. Я не ходил. И Макса там не помню.
После лагеря я всем написал письма, и ктото даже ответил , но наша переписка быстро затухла.
*********************************************************************************************************
Поезд тоже как известно едет по лыжне.
Перестук вагонных колес предварил и нашу следующую встречу.
В 8 классе мы бились за честь школы на баскетбольном турнире в Красноборске. Два крупных села два извечных соперника Черевково и Красноборск всегда могли выставить на
соревнования две полноценные команды. И в старших выиграл Красноборск, а в младших- Черевково Победитель ехал играть на зону в Котлас. Почему то наша школа немогла нас
вывезти, годы были трудные и с деньгами было плохо. Тренер Красноборской команды отобрал из младых черевковцев двух лучших игроков, так я попал в Котлас. Тренировали нас с
душой и котласский этап мы прошли. Следующим этапом были зональные игры в городе Мирном.
У моего друга Романа в день рождения в самый Новый год, в клас его отдали на год позже и всегда получалось что он на год старше нас. По регламенту соревнований он уже не
подходил в младшую группу и поэтому ему бал сделан "псевдоним" или как мы тогда называли "подстава"- подставной игрок. Ему в красноборской школе выдали новое свидетельство о
рождении и он твердо запомнил имена и дни рождения своих новых родителей. И под перестук вагонных колес мы покатились.
В город Плесецк мы прибыли в четыре часа утра. Цены в местной гостинице были кусачими и свободных мест не было. Ближайший автобус на Мирный шел в шесть часов утра. Добрая
женщина администратор позволила пятнадцати мальчишкам упасть на диваны в холле и мы словно воробьиная стая замерли не надолго перед решительным броском. Часов около семи мы
вышли на автобус. Ехать было около часу и последние сны мы добирали в автобусе. В полудреме мы прошли пост паспортного контроля. С утра в городе Мирном не работали не
столовые, не рестораны, в единственной гостинице были заняты все места. Дав кругаля по этим злачным заведениям мы вернулись в спортзал, выпили чаю и подкрепились тушенкой с
черным хлебом предусмотрительно взятыми из дома.
Часам к десяти подтянулись и другие команды, среди них команда из Онеги. И в ней соответственно Макс. Здесь на поле мы стали соперниками. Наше противостояние длилось
примерно час и мы таки их победили. Пообщатлись мы с Максом мало. Перекинулись парой слов, а потом у нас снова была игра.
Все соревнования были расчитаны на 3 дня. Но так как ночевать нам было негде наш тренер выбил поблажку- мы играли три игры сегодня и одну на следующий день и ловко
пропускали третий день.
Наши старшие собратья по мячу проиграли, а мы младшие неожиданно для себя вложились и выиграли все три встречи. Самый страшный наш соперник команда Мирного досталась нам на
последний день. И так получилось что команда Мирного проиграла одной или двум командам с которыми бились мы и в турнирной таблице мы оказались на первом месте даже без игры с
Мирным.
Тренера Андрей Шотт и Александр Мерзлый были очень довольны и повели нас в ресторан. Дядьки они были крупные и мне досталось место за их столом. Они заказали по двойной
порции пельменей. Нам тоже чтото было предложено на выбор, но я заказал тоже двойную порцию пельменей. Мою пельменную гору принесли на большой тарелке. Конечно последний
пельмень торчал уменя из горла и я заталкивал его ложкой, но я справился и был этим очень доволен.
Город Мирный тогда представлял собой невзрачное зрелище старые пятиэтажки. Ракета на центральной площади и солдаты подметающие ломами снег. Еще был небольшой рынок первый
оплот капитализма: киоски с пивом в жестяных банках и газировкой в пластиковыз бутылках и жвачка. Мы затарились газировкой и хлебом. А те кто постарше ещё и пивом.
На постой нас определили в том же самом спортзале в кабинете медсестры. Мы натаскали туда матов и застелили весь пол. В спортзале шла тренировка. Мы зависали на балконе. Здесь
я влюбился в бадминтон. Бесттолковое отбивание волана двумя ракетками которым мы занимались у бабушки вдруг стало жёсткой азартной игрой.Свистели ракетки. (что характерно для
города ракетчиков) Волан пчелой перелетал сетку и бабочкой всрпархивал на паркет. Зачастую в последний момент он не успевал коснутся паркета и вновь превращался в пчелу.
Тренера тем временем занимались "вечерней арт подготовкой" с командованием спортзала, дело было сделано и заветные грамоты уже ждали нас оставалось только подписать. Из
спортзала нам было сказано ни шагу не выходить, дабы не попасть на патруль. А чтоб мы не грустили в неурочное время для нас открыли бассеин и дали вволю наплаватся. Белое тело
холодильника спело мне колыбельную и я выпал в сон.
Утреннюю игру мы проиграли. С достойным счетом но проиграли. Затем нас построили вручили грамоты и мы отправились домой. Билетов в один вагон на всех небыло и тренера
рассадили нас по всему поезду по два-четыре человека. Поезд был до Котласа и можно было не опасатся- мимо мы уехать не могли. Нам с Романом досталась бутылка "Фанты" и
буханка черного. Мы ели, пили и ехали.
На станции Кулой две девчонки, стоящие на перроне помахали нам рукой и я немедленно влюбился в одну из них. Не имен не слов мы не сказали друг другу. "Поезд тронулся - я вслед
лишь рукой помахал ей в ответ"- вот товарищ правильно спел. Из всего милого образа осталась красная куртка и синяя вязаная шапочка. Но и это согревало всю оставшуюся дорогу.
На перроне в Ядрихе почти все были в целости и сохранности. Тренера держались молодцом но один из старшекласников слегка перебрал мирного пива. Ему были обещаны все кары небесные.Но только по приезду домой.
********************************************************************************************
Разминулись мы и в тот первый раз когда я побывал в Онеге.
Начальник позвал меня с собой указав окончательную точку прибытия остров Кий.
Дело было в пятницу и наскоро выпросив это приключение у жены я после обеда отбыл. В моей голове чтото переклинило и я был уверен что еду на остров, но только в Кижи. Несколько смущеный я увидев дорогу совершенно в противоположную сторону ,вдруг узнал что мы едем на Кий.
В кармане было 100 рублей, одежда только что из офиса, а приключение уже началось.
По прибытию в г. Онега мы пообедали и я помчался в магазин купилвсем по тарелке и по кружке и себе 100 метров лески и крючки.
Мы ждали катер, а катер ждал полную воду. В Белом море в отлив катер прячется на глубине, берег значительно обнажается. За вынужденным бездельем я накопал червяков и принялся бродить по городу. И вот когда урочный час был близок я подался в порт и подороге встретил Макса. Он шел на встечу и на голову был выше меня. Узнавание пришло после того как я сделал еще десять шагов проскочив Макса. Прилив нельзя было отменить или удержать. И после поездки я рыл интернет и нашел его. Так я вновь познакомился с Максимом.
*******************************************************************************************************
Река Онега в Пороге заперта крутыми скалистыми берегами и прорываясь через них она шумит и недовольствует. Редкие закрайки льда напоминают о том, что сейчас разгар зимы и
февраль.Мост без опор он свободно висит метрах в 40 над водой. Никакого сплошного полотна дороги нет. Есть железные балки, поперечины всевозможные угловатости и неровности.
Внизу река ворвавшись в узкую расшелину постоянно уносит волны и воронки. И жутко и страшно идти. Кажется нет ни какой опоры словно падение в пространстве.
Река снизу хочет поглотить всё живое- горы хотят схлопнутся и только мост силой инженерной человеческой мысли удерживает это хрупкое расновесие от коллапса. Но нам не легче:
дорога однопутная и даже здесь на крепком металле мысль убегает за поворот железной дороги откуда должен появится поезд. Места спрятатся от поезда немного- небольшие
балкончики между распорками моста.
Противоположный берег встречает нас в свои крепкие обьятия- страхи позади зависли в тройной точке бифуркации железа воды и земли. Скидывая последнюю дрожь мы устремляемся на
лыжах в доль железной дороги. Дорога обвила петлями местные скалы, закидала насыпями овражистые речёнки. И по моему инженерному убеждению должна была быть самым коротким путем
до станции Грибаниха от которой нам предстояло идти в лес.
Февральская железная дорога уже вовсю готовилась к весне. Снег вблизи пути подтаял от нагрева солнца и проходящих поездов и замерз. Снег был щедрой рукою усыпан углем и
пеплом. Езда по этой абразивной поверхности умиляла меня мыслью "Ой, не стереть бы пластик за предстоящие шесть километров до Грибанихи"
Мост скрылся за чередой холмов а мы продолжали двигатся в распадке образованном железной дорогой. Не влево не вправо было особенно не убежать над нами возвышались горушки.
Горушки были присыпаны пухляком по которому ходить не в пример труднее. Замыкающему я попросил держать ухо востро: вдруг из заповорота выскочит поезд, нам надо будет
ретироватся от путей.
Поезд не замедлил появится: сначала он прогудел где то перед мостом призывая к бдительности. Звук разнесся по ущелью реки и вперед по путям. Звук заглядывал в потаённые
закутки леса заставляя зайцев сёживатся, а ежей сзайцеватся. Лыжники тоже восприняли общую панику сбежав от путей на пять семь метров на сколько позволяла горка.
Помните первый фильм братьев Люмьер«Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота» - целая эпоха вкатилась на безлюдную сцену и была паника и была давка и кино пошло дальше семимильными
шагами.
Нашим экраном, нашей сценой были снега. Кулисы - Леса. Софит был один- Солнце. Я шел на эту премьеру. Я знал что она точно будет. В глубине души лелеял огонек, что на железной
дороге я увижу Макса. Мысль эта была слаба и закрыта плотными шторами реализма и опытом гида. Но там в глубине прагматичной башки шевелился маленький червячок ждущий чуда.
И вот мы в первом ряду: пять- семь меров от пути. Нарастает свист и шум и отбросив очередной снежный холм на авансцену выплывает тепловоз. Как командир командиру я вскидываю
руку и отдаю честь тепловозу. И с удивлением обнаруживаю на месте машиниста Макса. Меня узнать было сложно за черными очками и небритой физиономией. Плюс ко всему в группе
девчонки всех расцветок снегоходных курток и я там в их массе не особо виден.
С величественным грохотом проносятся сорок вагонов подвижного состава а я все пребываю в легком замешательстве не веря собственным глазам. "Макс или не Макс?"
Поезд вкатился и мы семимильными шагами идем ему в след.
Только через неделю добравшись наконец до Интернета получаю вопрос:
"Это ты там с девченками стоял на путях?"
- Kargo
- Спец 3-го класса
- Сообщения: 187
- Стаж: 9 лет 9 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 1 раз.
- Поблагодарили: 186 раз.
Это Черное:
Голос моря-это долгий бесконечный вопль. Он останавливает вас на берегу. Он дарит ужас набегающей волны.Он давит заставляя убегать с берега.
Я видел его. я бежал по грани двух миров: тихого заспанного утреннего городка и неспящего моря. я держался за берег двумя ногами обутый в кроссовки и защищенный парапетом набережной. И был не шторм, но крупная зыбь раз за разом закудрявливала в набегающей волне гребешок пены и звонко шлепала в берег шурша крупной галькой. я искал бури- чтоб волна перекатывалась через волнорез, чтобы брызги пеленали парапет. Черный шар висел на будке спасателей, но бури не было. Чувствовал дикую силу, раз за разом посылающую пощечины земле. Боялся ее и гордился ей.
Это Белое:
Если с Черного сделать мгновенную фотографию, а затем забелить воду и небо молоком отодвинуть горы в полоску на горизонте и всё это хорошенько подморозить будет море Белое: Гандвик-батюшка. Голос Белого моря в ужасе застыл по краю торосов в двух километрах от берега поняв что убегает в никуда. Так ядерный взрыв в космосе не причиняет огромного вреда- вакуум не сопротивляется он всасывает энергию в себя. Широкая береговая отмель заканчивается чахлым болотным леском и негде остановится и неотчего отразится и усилится. Берег всасывает голос моря вместе с погодой. Где то за далеким горизонтом голос моря убаюкивает двойняшки-иголки в кронах сосен. Иголки сонливо потягиваются навстречу наливающемуся февральскому солнцу.
А здесь на краю торосов мы видим картину "Апофеоз воины". Наскочившие друг на друга голые черепа льдин застыли бесконечной волной идущей вдоль берега. Ярая битва вдруг наскочила на невидимое препятствие и замерла до весны. И мы идем по краю завороженного мира боясь неосторожным движением растревожить замороженных врагов.
С нами солидарен волчий след и след снегоходчика. Они добытчики- они уходят в торосы. А мы крадемся на лыжах на границе двух миров. Там за торосами горизонт убегает в небо. При каждом шаге дальние торосы шевелятся, перебегают, прячутся и волнуются как живые. Японский сад камней. Одной из основных особенностей сада камней является то, что в какой бы точке ни стоял наблюдатель, его взор упадёт на равное число камней. В нашем случае на бесконечное число льдин. Легкое солнечное марево заставляет ледянные осколки топтатся на месте. Я ощущал себя как Нил Армстронг на Луне.
На языке катается цитата Фленегана "У человека счастливого нет прошлого, тогда как у несчастливого не остается ничего другого."
За нами осталась вся область. Не ощущается вес предыдущих пяти дней. Прошлого не существует. Впереди где у самого горизонта сходится три стихии земля, вода и воздух колышется гора Ворзо.
Опоясывая лыжней море мы приближаемся к Ворзогорам. Солнце ушло за гору и здесь в тени горы. Торосы разверзли перед нами свои хищные жерла. Метровые льдины поставленные на попа, длинные трещины, сливы недавнего прилива заставляют жаться к земле , к горе, к ровному месту. Здесь высокий берег останавливает ветер, а вызнявшиеся льдины создали удобные углубления- здесь царствует пушистый снег.
Ребра былого шатра чернеют серебром сосны на снегу. Деревянная рыба укрывшаяся на дереве от снега. Одинокие качели убаюкивают море. Мы бредем брегом сквозь брошенные декорации фестиваля "Тайбола"
Хочется увидеть нерпу. Я жду её прогалах льдин, на небольших ровных островках. Но её нет. Она там у границы чистой воды где-то у перед горизонтом. Здесь из льдов возвращается к нам след волка и уходит тесниной ручья в гору.
Гора на изломе берега наконец сбросила лес. И я знаю что за этой лысиной в низине прячется деревня. Мы штурмуем крутояр. Я честно сразу снимаю лыжи. Хорошо утоптанный ветром снег держит меня и так. Возможность свалится на лыжах выше. Девчонки не следуют моему примеру и у них на лыжах получается медленнее чем у меня. Наверху, при виде деревни, меня подхватывает восторг. Дошли! Это самая крайняя точка путешествия, дальше только обратно.
Восторг несет меня еще выше на самую верхотуру прибрежного бугра. Отсюда видно почему мы не пошли на Кий- остров.
Ниже нас метров на 50 начинается лед и он продолжается в сторону горизонта километра на четыре а за ним видна темная полоса чистой воды. Она пролегла между нами и островом Кий. Дальше к горизонту снова виден лед. Море ещё гуляет.
Голос моря-это долгий бесконечный вопль. Он останавливает вас на берегу. Он дарит ужас набегающей волны.Он давит заставляя убегать с берега.
Я видел его. я бежал по грани двух миров: тихого заспанного утреннего городка и неспящего моря. я держался за берег двумя ногами обутый в кроссовки и защищенный парапетом набережной. И был не шторм, но крупная зыбь раз за разом закудрявливала в набегающей волне гребешок пены и звонко шлепала в берег шурша крупной галькой. я искал бури- чтоб волна перекатывалась через волнорез, чтобы брызги пеленали парапет. Черный шар висел на будке спасателей, но бури не было. Чувствовал дикую силу, раз за разом посылающую пощечины земле. Боялся ее и гордился ей.
Это Белое:
Если с Черного сделать мгновенную фотографию, а затем забелить воду и небо молоком отодвинуть горы в полоску на горизонте и всё это хорошенько подморозить будет море Белое: Гандвик-батюшка. Голос Белого моря в ужасе застыл по краю торосов в двух километрах от берега поняв что убегает в никуда. Так ядерный взрыв в космосе не причиняет огромного вреда- вакуум не сопротивляется он всасывает энергию в себя. Широкая береговая отмель заканчивается чахлым болотным леском и негде остановится и неотчего отразится и усилится. Берег всасывает голос моря вместе с погодой. Где то за далеким горизонтом голос моря убаюкивает двойняшки-иголки в кронах сосен. Иголки сонливо потягиваются навстречу наливающемуся февральскому солнцу.
А здесь на краю торосов мы видим картину "Апофеоз воины". Наскочившие друг на друга голые черепа льдин застыли бесконечной волной идущей вдоль берега. Ярая битва вдруг наскочила на невидимое препятствие и замерла до весны. И мы идем по краю завороженного мира боясь неосторожным движением растревожить замороженных врагов.
С нами солидарен волчий след и след снегоходчика. Они добытчики- они уходят в торосы. А мы крадемся на лыжах на границе двух миров. Там за торосами горизонт убегает в небо. При каждом шаге дальние торосы шевелятся, перебегают, прячутся и волнуются как живые. Японский сад камней. Одной из основных особенностей сада камней является то, что в какой бы точке ни стоял наблюдатель, его взор упадёт на равное число камней. В нашем случае на бесконечное число льдин. Легкое солнечное марево заставляет ледянные осколки топтатся на месте. Я ощущал себя как Нил Армстронг на Луне.
На языке катается цитата Фленегана "У человека счастливого нет прошлого, тогда как у несчастливого не остается ничего другого."
За нами осталась вся область. Не ощущается вес предыдущих пяти дней. Прошлого не существует. Впереди где у самого горизонта сходится три стихии земля, вода и воздух колышется гора Ворзо.
Опоясывая лыжней море мы приближаемся к Ворзогорам. Солнце ушло за гору и здесь в тени горы. Торосы разверзли перед нами свои хищные жерла. Метровые льдины поставленные на попа, длинные трещины, сливы недавнего прилива заставляют жаться к земле , к горе, к ровному месту. Здесь высокий берег останавливает ветер, а вызнявшиеся льдины создали удобные углубления- здесь царствует пушистый снег.
Ребра былого шатра чернеют серебром сосны на снегу. Деревянная рыба укрывшаяся на дереве от снега. Одинокие качели убаюкивают море. Мы бредем брегом сквозь брошенные декорации фестиваля "Тайбола"
Хочется увидеть нерпу. Я жду её прогалах льдин, на небольших ровных островках. Но её нет. Она там у границы чистой воды где-то у перед горизонтом. Здесь из льдов возвращается к нам след волка и уходит тесниной ручья в гору.
Гора на изломе берега наконец сбросила лес. И я знаю что за этой лысиной в низине прячется деревня. Мы штурмуем крутояр. Я честно сразу снимаю лыжи. Хорошо утоптанный ветром снег держит меня и так. Возможность свалится на лыжах выше. Девчонки не следуют моему примеру и у них на лыжах получается медленнее чем у меня. Наверху, при виде деревни, меня подхватывает восторг. Дошли! Это самая крайняя точка путешествия, дальше только обратно.
Восторг несет меня еще выше на самую верхотуру прибрежного бугра. Отсюда видно почему мы не пошли на Кий- остров.
Ниже нас метров на 50 начинается лед и он продолжается в сторону горизонта километра на четыре а за ним видна темная полоса чистой воды. Она пролегла между нами и островом Кий. Дальше к горизонту снова виден лед. Море ещё гуляет.
- Kargo
- Спец 3-го класса
- Сообщения: 187
- Стаж: 9 лет 9 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 1 раз.
- Поблагодарили: 186 раз.
Друзи моя! Официально сообщаю вам, что собираю поход от Каргополя до Бела Моря "Лыжная экспедиция по Поонежью" с 3 по 10 марта. Подробности тут:
https://lachetur.ru/country/aktiv/lyzhnaya-ekspediciya-po-poonezhyu
Хотел в качестве ценза выставить прочтение книги Питера Хега "Смилла и её чувство снега", но ее самому ещё раз перечитать надо. Неуспею. Читаю Нансена.
Веллкам всех у кого лыжи от ног не отлипли.
снежным приветом
Илья
https://lachetur.ru/country/aktiv/lyzhnaya-ekspediciya-po-poonezhyu
Хотел в качестве ценза выставить прочтение книги Питера Хега "Смилла и её чувство снега", но ее самому ещё раз перечитать надо. Неуспею. Читаю Нансена.
Веллкам всех у кого лыжи от ног не отлипли.
снежным приветом
Илья
- Рейтинг: 1.3%
-
- Kargo
- Спец 3-го класса
- Сообщения: 187
- Стаж: 9 лет 9 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 1 раз.
- Поблагодарили: 186 раз.
Выход на лыжах по маршруту Федово- Североонежск 25 км.
Идем вдоль Онеги. На показ на реку глядят "двужирные" дома. Найдем водопад. Трансфер Североонежск- Маркмусы.20 км
Ужин от гида. Баня.
Это как вы там пойдете? Впереди снегоход?. Каков формат прохождения? На примере этого участка?
Идем вдоль Онеги. На показ на реку глядят "двужирные" дома. Найдем водопад. Трансфер Североонежск- Маркмусы.20 км
Ужин от гида. Баня.
Это как вы там пойдете? Впереди снегоход?. Каков формат прохождения? На примере этого участка?
- Мезяй
- Профи
- благодарности: 5
- Сообщения: 4525
- Стаж: 11 лет 7 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 796 раз.
- Поблагодарили: 5461 раз.
Мда. Такое ощущение, да что там говорить - точно - автор вообще далёк от этих мест -все названия переврал и т.д. и т.п. Федово - Оксовский тут на два-три дня рассказов. Ну естественно - я местный)))
- Мезяй
- Профи
- благодарности: 5
- Сообщения: 4525
- Стаж: 11 лет 7 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 796 раз.
- Поблагодарили: 5461 раз.
На Онеге есть остров, между Липаково и Богданово. Это единственный остров на реке Онеге, где несколько деревень. Раньше была паромная переправа в Богданово и брод выше, в носу острова. По материнской линии "я оттуда" - д. Иевлево. У нас (у прабабки - бабы Нюши)))) там дом был - .....в Малых Карелах дома отдыхают)))) Река - Малая Онега
- Рейтинг: 1.3%
-
- Мезяй
- Профи
- благодарности: 5
- Сообщения: 4525
- Стаж: 11 лет 7 месяцев 16 дней
- Благодарил (а): 796 раз.
- Поблагодарили: 5461 раз.
Сообщений: 10
• Страница 1 из 1
Вернуться в Турбюро "Лаче" вокруг Каргополья и вдоль Поонежья"
Объявления Advertisement Management. Перевод от FladeX.