За лучезарную улыбку мальчику в детдоме дали фамилию Солнцев
Во время нашей последней встречи Исаак Платонович Раков-Солнцев (настоящие имя и фамилия Вани) рассказал, что его мать умерла от голода в 1933-м. Отец - красный офицер - погиб в том же году. Чужие люди отвели мальчика к московскому детдому, находившемуся на улице Басманной, привязав к руке записку: "Исаак, еврей. Не дайте умереть..." Имя Исаак в документах оставили, а фамилию Солнцев придумали. Уж очень у мальчишки была лучезарная улыбка. Об этом Валентин Катаев в своей повести умолчал, а все остальное правда. Советские солдаты называли паренька Ванькой.
Когда началась Великая Отечественная война, детдом стал готовиться к эвакуации на Урал. Но 11-летний Исаак Солнцев рвался на фронт бить фашистов. Со своим другом Володей Вознесенским, который был на два года старше, они пробрались на Белорусский вокзал и залезли в "товарняк". В ящиках для топлива просверлили дырки, чтобы дышать и отправились защищать Родину. По дороге мальчишки на полях "Букваря" фиксировали свои впечатления от увиденного. Этот дневник, а также записи командира разведотряда Валентина Егорова использовал впоследствии Валентин Катаев при написании книги.
Путешественники добрались до Белоруссии, где их приютила пожилая женщина. Постоянно хотелось есть. Ребята шли в лес, рубили там дрова, обменивая их на хлеб и картошку. С одной стороны леса находились фашисты, с другой - партизаны. Исаак с Володей запоминали, где расположены немцы, сколько у них пушек, танков. Неизвестно, чем бы закончились для мальчишек эти похождения, не наткнись на них в Бобруйском лесу разведчики. Исаака они взяли к себе, а Володю приютили кавалеристы.
Голодный Исаак всю жизнь помнил вкус картошки с тушенкой, которой угостили его солдаты. Вначале паренек помогал на кухне, пас коней, но приходилось и в разведку ходить.
- Как-то меня взяли в разведку, - вспоминал ветеран. - Я тамошние места знал как свои пять пальцев. Но ролью проводника не ограничился, стащил у одного из разведчиков компас и отыскал в камышах понтонный мост, который никто из наших найти не мог. Мост взорвали, но я попал в плен к фашистам. От расстрела меня спасло славянское имя. На вопрос: "Как зовут?" зло бросил: "Ванькой кличут, Солнцевым. Деревенский я, из тутошних мест". Выплюнул выбитые фашистами зубы, убедив немецкого офицера и переводчицу в правдивости своих слов.
Из суворовского училища Ваня сбежал на фронт
После этих событий командир 8 гвардейского полка капитан Енакиев прикомандировал Солнцева к одному из орудий первого взвода. Енакиев хотел усыновить Ваню, но не успел - был смертельно ранен под Кенигсбергом (сейчас Калининград). В кармане гимнастерки убитого нашли письмо, в котором он просил сделать из его названого сына Вани Солнцева хорошего солдата, а впоследствии - достойного офицера. Выполняя последнюю волю командира, парня отправили в Суворовское училище. Этим и заканчивается повесть Валентина Катаева.
- Шел 1944 год, грохотала война, какая же тут учеба, - делился воспоминаниями Исаак Платонович. - Казарменная дисциплина страшно угнетала. Как-то меня посадили "на губу", и ребята в буханке хлеба передали напильник. Ночью перепилил решетку, по веревке, скрученной из разорванных простыней, спустился через окно и был таков. Догнал свою батарею. Правда, к тому времени все "старики" погибли, в строю были новые бойцы.
За годы войны ефрейтор Солнцев был контужен и 12 раз ранен. Подростка усыновила военный врач Меланья Ракова. Дала отчество своего погибшего мужа. Так он стал Исааком Платоновичем Раковым-Солнцевым. Приемная мать погибла в Чехословакии, а тяжело раненный Ваня попал в госпиталь. Три осколка из его головы медикам удалось вытащить, а с четвертым он так и жил.
После победы над Германией Раков-Солнцев отправился добровольцем на Дальний Восток воевать с японцами. За годы войны Ваня был награжден орденами и медалями. Вернувшись в Москву, заслуженный фронтовик устроился работать... дворником. У Покровских ворот ему выделили комнатку в подвале. Затем женился. Но с детских лет привыкший воевать парень не мог приспособиться к гражданской жизни. Начал пить, жена от него ушла.
В 1951 году 21-летнего Ракова (фамилию Солнцев он тогда не афишировал) призвали на срочную службу. О своем прошлом он распространяться не стал, а детдомовские документы зашил в шинели. Очень хотел вернуться в армию, где чувствовал себя своим. Служба проходила отлично. Еще бы, за плечами у него был такой военный опыт! Подвела молодого солдата собственная неосторожность. Разнервничавшись как-то, рассказал о том, что он - тот самый Ванька Солнцев из повести Валентина Катаева. За подобные разговоры солдата упекли в... психиатрическую лечебницу. Но главврач, перечитав "Сына полка", вызвал больного к себе и попросил рассказать о прошлом. Тогда всплыли и документы, зашитые в шинели. Вся больница ходила к Исааку за автографами. Но лечиться пришлось несколько лет, оставаясь в клинике. Из-за осколка в голове болезнь прогрессировала.
О гражданской жизни Исаак Платонович рассказывал неохотно. Довелось ему и хлеб на целине выращивать, и работать подручным шахтера. Жил какое-то время в селе Софиевка Запорожской области, где у него родилась дочь. Личная жизнь не сложилась. Был дважды женат. При разводе оставлял женам жилье и уходил налегке. Раков-Солнцев исколесил весь Союз: Владимиро-Волынск, Павлодар, Кировабад, Львов, Тирасполь. Словно гнало его куда-то эхо войны. В 1984 году оказался в Одессе - на родине Валентина Катаева. Здесь в возрасте 62 лет встретил свою последнюю любовь. Вместе с Клавдией Михайловной поселился в переоборудованном под квартиру сарае. В двух маленьких комнатенках не было естественного освещения, об элементарных удобствах и говорить не приходится. Клавдия Михайловна после инсульта несколько лет была прикована к постели.
- Если бы не муж, уже померла бы, - говорила она при встрече, бросая на любимого исполненный благодарности взгляд. - Он и готовит, и моет, и стирает. Воздух у нас здесь тяжелый, так ведь проветрить нельзя, окон нет.
- Что теперь плакаться? - горько усмехнулся тогда Исаак Платонович. - По глупости в сарай угодили: обманули нас обменщики. Я в нынешней жизни мало понимаю. Как так получается, что во время войны люди счастливее были, чем сейчас? И в будущее верили, и уважение чувствовали, знали, к кому за помощью обратиться. Я недавно свой пиджак с орденами-медалями надел, пошел просить, чтоб Клаву в больницу положили, так от меня, как от мухи, отмахнулись. Разве это жизнь?! Не дом, а тюрьма, так не хочется здесь умирать! Никто нам не помогает, живем впроголодь. Лишь еврейская община поддерживает продуктовыми наборами. Да ребята из воинской части, расположенной по соседству, подарили военную форму. Ходил в исполком по поводу квартиры, там мне сказали массу справок собрать. А как я этим заниматься буду, если жена лежачая больная, за ней постоянный уход нужен.
Исаак долгое время не знал, что о нем написана книга
В начале 90-х в Москве была создана общественная организация "Межрегиональный союз юных участников войны 1941-1945 годов". Разыскали тогда 63-летнего фронтовика, пригласили в столицу и вручили ему памятный знак "Сын полка". Эта награда пополнила многочисленную коллекцию Исаака Платоновича, но никак не повлияла на улучшение его жизни.
- С Катаевым мы виделись всего два раза, - вспоминал ветеран. - Он был тогда военным журналистом и приехал в наш полк. Направили его к командиру разведроты Егорову. А тот возьми и похвали меня: мол, есть у нас пацан Ванюша, под видом пастушка в разведку ходит. Журналист попросил позвать меня, стал задавать вопросы. Мы вместе обедали и опять говорили. Позже он был у нас еще раз - даже сфотографировал меня. А о том, что Катаев книгу написал, я узнал намного позже. Меня разыскали красные следопыты и подарили "Сына полка" с автографом Валентина Катаева. Пионеры очень просили, чтобы я передал эту книжку школьному музею. Как же отказать ребятам.
В 1946 году повесть "Сын полка" была отмечена Сталинской премией. А режиссер Виктор Пронин снял художественный фильм. Таким образом удалось привлечь внимание к проблеме детской беспризорности. В то время были открыты сотни детских домов и интернатов.
- Последнее время, после смерти Клавы, он совсем плох был, - рассказывают соседки покойного ветерана. - Все вспоминал свою боевую юность да с горя сильно пил. Иногда брал баян, усаживался во дворе и играл: "Эх, дороги!", "Мне в холодной землянке тепло", "Синий платочек". Играл и плакал. Часто, сидя на пороге своей лачуги, беседовал с кошкой Сильвой. Словом, в детство впал. Выходя на улицу, забывал обратную дорогу. Искали его днями. А присмотреть за дедом фактически было некому: ни родных, ни близких. Вначале наведывались дальние родственники Клавы. Думали, наверное, что государство все же оценит заслуги фронтовика. Дед постоянно повторял, что ему вот-вот квартиру дадут, и автомобиль положен. А потом и они перестали появляться. Минувшей осенью, в сильный дождь, сбила нашего соседа машина. Ногу ему отрезали, сказали, что только так можно жизнь спасти. Но в декабре он уже умер. Родственники покойной жены и похоронили его. В гроб уложили в солдатском кителе.
На вопрос, где захоронен Исаак Платонович, собеседницы пожали плечами: "Похороны очень скромненькие были. На кладбище мы не ездили. Честное слово, не знаем, где. Но говорят, над могилой надпись есть: "Ваня Солнцев".
Исаак Платонович даже не подозревал, что в те самые дни, когда он умирал, на одном из российских телеканалов состоялась премьера документального фильма "Тот самый Ваня Солнцев". Лентой кинорежиссера Валерия Балаяна открылась рубрика "История одной жизни", в которой собраны документальные фильмы, ставшие призерами отечественных и международных фестивалей.
- ваня солнцев сын полка.jpg (18.32 КБ) Просмотров: 1447
