Возникновение ГУЛАГА

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2

Сообщение Катет » 23 май 2015, 17:24 » #1347414

Саша писал(а):К 1930 г. относится появление еще одной категории наказанных советской властью — спецпереселенцев.


Много раз бывал в этих местах когда охотился. , " Ель и сосна - не свидетель" всему тому, что происходило в этих таежных местах. В этом районе есть место, там вековая сосна (сухара), а на ней крест. Это между р. Шоглой и д. Поле. Возможно этот крест связан с этим описанием ? По костям ходим...
По материалам книги "ДНЕВНИК ПРОТОИЕРЕЯ ИОАННА АНДРЕЕВИЧА СЕРОВА"

В дневнике репрессированного протоиерея Иоанна Андреевича Серова (1875-1959), содержатся описания монастырской жизни в крупнейших обителях дореволюционной России, а также картины гонений на Православную Церковь в годы богоотступничества...
...Описанные приснопоминаемым о. Иоанном события происходят на протяжении почти полувека в период с 1890-х по 1930-е годы то в провинциальном городке Севске, Глинской и Площанской пустынях, Почаевской Лавре, Кременце, Житомире, то в убогом бараке для ссыльных на северной реке Шогле, то в беломорском городе Онеге, на завьюженных проселочных дорогах и в опечаленных деревнях Архангельской губернии - едва ли не пол-России содержит география дневника...
......2.1. В БАРАКЕ НА РЕКЕ ШОГЛЕ
Суббота, 8/21 октября 1933 года, река Шогла.
Хочу запечатлеть в памяти особенно это число и день, считая его одним из выдающихся дней моей ссылки. Этот день особенно для меня памятен, потому что он стал началом новых для меня впечатлений. Живя в бараке на реке Шогле Онежского района Архангельской губернии, вот уже шесть месяцев я не испытывал таких новых для меня душевных ощущений, какие переживаю в данный момент. Среди нас пронеслась молва, что скоро будут высыльным давать свободу, особенно старикам - инвалидам. Все с напряженным вниманием ожидали, когда же молва окажется действительностью... И вот, наконец, настал день. Представитель сельсовета пришел к нам со списком иц, которых вызывают в г. Онегу. Точно не было сказано, для чего вызывают, но всякий поименованный в списке желал себя уверить, что его вызывают именно для того, чтобы дать освобождение. Среди поименованных оказалась и моя фамилия.
Когда же мы поехали в г. Онегу, то узнали доподлинно, что освобождение дают только тем лицам, какие отбыли полные сроки, а иные и больше срока, а поэтому многим означенным в списке, в том числе и мне, пришлось возвратиться с некоторым разочарованием. Наконец наступил день знаменательный. Приезжает к нам десятник, опять со списком, в котором вызывают лиц для получения освобождения, с разъяснением, что и какие требуются документы для получения освобождения.
Трудно представить себе, какое поднялось оживление в бараке среди нас, а особенно среди тех, какие значились в списке. И вот, со дня начала отпуска, барак наш начал пустеть и к дню, в который я делаю заметку, настолько опустел, что не только в бараке, но и во всей окружающей местности на реке Шогле осталось нас только два человека: я, да еще один глубокий старец Архимандрит Каллист, совершенно больной, 72 лет, и вдобавок, совершенно слепой. Сегодня ночью случился с ним какой - то физический припадок, и я думал, что он уже оставит сей мир лукавый и переселится в горние обители.
Всех нас в бараке осталось человек семь, но пять человек пошли в Онегу для получения освобождения и документов. Я же, как уже бывший в Онеге, но еще не отбывший всего срока, должен был остаться на р. Шогле в ожидании документов из дому. Я и остался в бараке для присмотра за вещами, которые оставили ушедшие, а главное, для присмотра за старцем Архимандритом Каллистом.
В стороне от дороги, вдали от жилья, среди тайги и дикого северного леса, как две песчинки на берегу морском остались мы вдвоем... Тихо - тихо кругом. Даже птички, которые раньше покрикивали, и те притихли, как - бы стыдясь нарушить наш покой и мечты дедушки - леса. Эту торжественную тишину нарушаю только я, своим одиночным хождением возле барака: рублю дрова, разжигаю костер для варки пищи себе и старцу... Среди этой торжественной тишины какая - то непонятная волна внутренней торжественности возбуждает во мне желание петь. Среди этой мертвой тишины, которая, кажется мне, сама с любовию будет слушать мой старческий голос и запечатывать на вечное время...
И я начинаю петь... Пою сначала тихо, про себя, а потом, забывая про окружающее, возвышаю свой голос... Я пою и знаю, что кроме старца меня никто не слышит, но мой голос, сплетаясь с моими мыслями, уносится куда - то далеко, в свои родные края, к своим дорогим и милым сердцу... Кто мог бы отгадать настроение и состояние моей души в такой момент ? "Сколь славен наш Господь" - сами собой выговаривают мои уста..., - в былинках на земли Велик..." И смиряется души моей тревога, а мысли с благоговейным чувством погружаются в какой - то океан вечности, и сам превращаешься как бы в ничто, остаешься без мысли, без желаний, с одним только непонятным стремлением куда - то улететь, улететь...
Мой беспомощный сожитель был когда - то человеком видным. Был священником в Симбирске - в миру Константин Павлов. По смерти своей матушки, с которой прожил пять лет, принял монашество с именем Каллиста. Был личным секретарем у многих видных иерархов. по пению и музыке - ученик композитора Смоленского. Был около 30 лет настоятелем Жадовской пустыни Симбирского уезда. В данный момент он совершенно беспомощен, и что будет с ним, когда нас раз'единят ?.. Все мое внутреннее содрогается...
Пишу настояшие строки вечером при освещении маленькой коптилочки... Тишина мертвая. Старец покушал испеченные мной опалихи (картофель) и тихо лежит... На дворе погода сырая - сырая, наводящая уныние. Но мне почему - то не скучно, а как - то спокойно и довольно. Мысли мои ежеминутно улетают в родные края, к родным и близким. Вот если бы в эту тишину можно было перенести недавнее прошлое: братскую службу, храм и участников братской службе... Но нет, тогда не было бы на душе такого покойного мира, как сейчас... Как приятно испытать, так сказать, вкусить сладость уединения... Но ведь я переживаю это состояние моей души в уединении еще неумело, будучи малограмотным в духовной жизни, а что можно сказать о тех столпах сильного духа, для которых уединение было их стихией. Вот они - то: св. Серафим, Сергий, Антоний и другие - воспитанники уединения. Вот где они черпали ту духовную мудрость, которой желали научиться от них даже великие люди мира: цари, князья и бояре и другие знатные люди... Творец и Источник мудрости Господь наш Иисус Христос - и Он перед своим явлением миру,перед началом своего подвига проповеди, удалялся в у единенную необитаемую пустыню...

9/22 октября, воскресение.
За весь день, кроме писем ничего не писал. В начале дня немного взгрустнулось, вероятно, потому, что не был в храме. В храме я уже давно был - причина та, что не на кого оставить свою обязанность сторожа по охране вещей, находящихся в бараке, а главное - ухаживать за старцем. Утром я прочел канон Сладчайшему Иисусу с акафистом; старец остался очень доволен.
Днем обычное занятие высыльных: нарубить дров и приготовить что - либо покушать, или, в крайнем случаен, выпить кипятку без чая и без сахара. Первого, т. е. рубить дрова, я себе в воскресенье не позволял, а что касается приготовления пищи - этого не обойдешь и в воскресный день.
Упомянул я о кипятке, и хочу на этот счет распространиться поподробней. Кипяток без чая и без сахара, а почему? Дело в том, что высыльные, и я в частности, имели эти продукты, конечно в ограниченном количестве - нам высылали. Но мы скупились их расходовать для личного употребления, а на них старались приобрести продукты, более необходимые и существенные: хлеб, картофель и даже молочные. Обыватели здешнего края имеют особую наклонность к некоторым предметам, и как это бывает, вероятно, со всеми народностями, они особенно оказываются слабыми перед такими соблазнительными предметами удовольствия, как чай, сахар, ром, табак и водка. На эти продукты у них можно достать все, что у них найдется – они ничего не пожалеют. Вот причина, из - за которой я, грешным делом, иногда отказывал себе в лишнем стакане чая. Вечером заехали к нам ночлежане, едущие уже домой, получившие свободу мои сотрудники по работе. У них купил булку хлеба за 20 рублей. Слава Богу !.. А то давно не ел хлеба. С приездом ночлежан пришлось не спать почти всю ночь. Во - первых, за больным нужно присматривать, а во - вторых за чужими вещами. Появились в бараке чужие люди, приезжие, и смотри, чтобы что не пропало. Слишком уж стал склонен наш народ к чужому - страшный порок и жестокий бич русского народа. Тайный вор и тайный убийца подобны клеветнику - диаволу, всегда могут оклеветать невинного.
10/23 октября, понедельник
Сегодня решил натопить баню, чтобы и самому приготовиться, если Господь благословит, в путь на родину. О, родина - свобода, как о ней хочется мечтать и говорить ежеминутно... Явилось желание несколько распространиться о слове "свобода". Прошли тысячелетия жизни человечества, и о значении и достижениях свободы говорили, толковали на разные лады. Выносились разнообразные решения, заключения, предположения. Для проведения в жизнь решений о свободе употреблялись всевозможные средства, доводящие людей до абсурда, до безумия.
Понятия о свободе в мыслительном мире расходились на несколько путей, каждый отдельно разветвлялся в свою очередь, и не было конца всевозможным рассуждениям о свободе. Были и такие, и теперь есть, которые совершенно отрицали существование свободы. Если поставить вопрос о свободе конкретно и ответить на него тем же, то здравый рассудок, желая быть солидарным с высшим разумом, может только ответить: для человека на земле абсолютной свободы быть не может, если он желает ее ощутить или испытать телесно, т. е. использовать свободу для удовлетворения своего тела или для удовлетворения своего желания. Прежде всего, человек не не свободен от смерти. Это самая главная и самая крепкая нить, связывающая человеческую свободу. Вторая нить слабейшая, но довольно прочная и тоже неумолимая - болезнь... Если мы будем добиваться свободы для отвлеченных внутренних элементов человеческой сущности, например, свободы мысли, совести, желаний и т. д., то опять - таки, является другой важный вопрос: знаем ли мы, т. е. люди, или лучше в широком масштабе: знает ли само человечество сущность свободы, [того, к чему] оно стремится и [чего] желает ? Из чего она состоит ? Как проявляется или может проявляться? Ведь свобода, также, как и мысль, и желание, и совесть существует в каждом человеке, она с ним живет и с ним умирает; почему же люди куда - то за ней гонятся, где - то ее ищут?
Но довольно ! Возвращаюсь к барачной жизни. Повторяю, купил булку хлеба у проезжающих, заплатил 20 рублей.Осталось всего капитала у меня 4 рубля. Почти всю эту ночь не спал. Все боялся за чужие вещи, а наш народ слишком стал склонен к чужому. Как раз в это время возвратился из Онеги один старик – наш сапожник. Он и согласился принять участие, натопить баню.
Вторник
Весь день проходил в большой заботе о больном старце, его здоровье заметно падает.
Среда
Возвратились из Онеги еще два человека, получившие освобождение: один - священник, а другой - светский.
Четверг и пятница
Старец ничего не ел. Видно приближается развязка. В пятницу ночью старец два раза падал с кровати. Пришлось с большим трудом его поднимать - ведь и сам то я едва двигался. Насекомые больного буквально заедали.
Суббота.
Суббота прошла сравнительно спокойно... В одиннадцать часов вечера старец мирно и тихо скончался. Упокой Господи, Господи, душу его с праведными. Я прочитал канон на исход души.
Воскресенье 16/29 октября
Рано утром переодели старца в его подрясник - больше ничего не оказалось. Что я увидел в момент переодевания, того отроду еще не видел: он был обсыпан насекомыми густым слоем, как бы каким зерном.
Понедельник 17/30 октября
Сегодня моя задача выкопать могилу и сделать ее в виде склепа, потому что гроба сделать не приходится. Рано в Воскресенье отслужил я панихиду. С погребением замедлили: ждали прихода еще двух батюшек.
Вторник, 18/31 октября
Не дождавшись прихода батюшек, после обеда сделали отпевание приблизительно отпеванию мирских человек, насколько я мог знать на память. Втроем мы внесли тело и похоронили на общем кладбище, опустивши тело в могилу и отслуживши литию, чем и отдали последний христианский долг почившему рабу Божию Архимандриту Каллисту. Вечером возвратились (неразборчиво - прим. ред.) с дороги, уже не заставши старца.
Считаю нужным отметить один штрих из последних моментов жизни почившего о. Архимандрита Каллиста. Когда начались отпуска, барак наш как бы ожил, потом начал пустеть. Отец Архимандрит все это слышал, и когда я остался один с ним, он вдруг показывает меня и говорит: о. Иоанн, когда вы получите из дому документы, дающие Вам право на освобождение, и когда будете отправляться в г. Онегу, закройте меня одеялом с головой, перекрестите и идите с Господом Богом. Т. е. о. Архимандрит как бы благословлял оставить его одного на неминуемую голодную смерть. Эти слова умирающего старца пронзили мое сердце как - бы какою ужасною стрелою... Я упал к нему на груди и зарыдал, как ребенок, причем сказал, призвав Господа в свидетели: пока Вы живы, я не уйду из барака...
Последующее течение событий в нашей барачной жизни свидетельствует, что все совершается по воле Божией к нашему назиданию, спасению и благополучию.
После смерти и погребения о. Архимандрита началось однообразное ожидание лучшей дороги. Вот уже несколько дней падает снег и дождь; дорога сделалась совершенно непроездной, и всякое сообщение прекратилось.
Среда, 19.10/01.11
Необходимость вынуждает меня отправиться в деревню Поле на почту и достать картофеля. На почте получил деньги, высланные из дому на дорогу, посылку от о. Василия Малахова(14) и два письма. Полон радости и надежды. Быть может, Господь даст, и я буду скоро свободен. Возвратился в барак хотя и до изнеможения усталым, но полным надежда на близкое лучшее.
Суббота, 22.10 ст. стиля
Воскресенье и понедельник - достопамятные для меня дни. В субботу праздник Казанской иконы Божией Матери. В воскресенье храмовый праздник на русском кладбище в городе Житомире - св. Апостола Иакова, брата Господня по плоти. В понедельник - празднование иконы Божией Матери "Всех скорбящих радосте" - чтимой иконы в Михайловской церкви г. Житомира. Все эти дни, по
случаю дождя, пришлось сидеть в бараке.
25.10/07.11
Выпал обильный снег, и немного подмерзло. Возможно, что скоро придется распрощаться с бараком и Шоглой. Где придется мне доживать последние дни, и сам не знаю. Господь укажет...
28.10
Терентия и Неонилы. День для меня достоин воспоминания.
Вложения
Протоиерей Иоанн Андреевич Серов. Александр Ратыня.jpg
Протоиерей Иоанн Андреевич Серов. Александр Ратыня.jpg (33.41 КБ) Просмотров: 5341

За это сообщение автора Катет поблагодарили: 3
Саша (25 май 2015, 23:32), G.A.Danilova (13 дек 2015, 18:44), Пав-Алекс (01 апр 2019, 09:24)
Рейтинг: 3.9%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 23 май 2015, 18:08 » #1347430

... 2.2. ПОХОД В ОНЕГУ ЗА ОСВОБОЖДЕНИЕМ

1/14.11

Вчера получил от своей матушки документ, в котором значится, что она берет меня на поруки. Этот документ я должен буду предоставить в Онежское ГПУ, чтобы получить освобождение.

Сегодня день прощания с Шоглой... Вещи сложены, и я сейчас иду на кладбище, чтобы отслужить последнюю прощальную панихиду по своим соузникам, почившим волею Вышнего на этом далеком севере... Картина достойна кисти художника. Господи, укрепи во мне память, чтобы сохранить эти минуты живыми до гроба.

Среда, 2/15.11

Перешел на квартиру в деревне Поле и живу пока у старушки Колесовой Павлины Павловны. О ней много будет сказано потом. Это единственная, по - моему, в нашей местности женщина. Сегодня иду в село Большой Бор - там завтра праздник св. великомученика Георгия. Ночую у Бурлакова Михаила Степановича. Это люди, которые заслуживают тоже большего внимания с моей стороны. Надо отметить, что они пользовались вниманием и уважением у всех высыльных, которым всегда оказывали радушный прием и сострадание.

Четверг, 3/17.11

Рано утром пришел к о. Архимандриту Анатолию. Об о. Анатолии необходимо сказать несколько слов. Отец Архимандрит Анатолий - монах Соловецкой обители. Родина его - это же самое село - Большой Бор. В молодости поступил по обету в Соловецкую обитель, до настоящего момента он был казначеем в Соловецкой обители. После ужасного переворота перешел на свою родину в село Большой Бор и в нем исполнял обязанности священника.

Отец Архимандрит, как воспитанник Соловецкой обители, полон духовной мудрости. У него я нашел теплый приют для моего слабого тела и еще теплейший приют для моей больной скорбящей души.

И вот рано утром пришел я к о. Архимандриту - давно уже у него не был. Отец Архимандрит встретил меня c радостью и радушием. Служба прошла хорошо, несмотря на холод в храме - запретили топить. После службы был по обыкновению у о. Архимандрита. Утешение было полное. В первый раз пробовал здешнего шикарного блюда: рыбник с треской. Рыба мне не понравилась. Имеет какой - то особенный вкус, чем здешние жители особенно дорожат. В день праздника о. Архимандрит ходил по селу с крестом ( в храмовые праздники здесь так принято, такой обычай). А я зашел к нескольким бабушкам, которые меня угощали и дарили маленькими лепешками, обильно помазанными картофельным пюре. Ночевал у одной старушки - Ксении Зеновой. Ее хатка ниже моего роста. На другой день опять был у о. Архимандрита и получил большое утешение. В это время все мои мысли были полны предстоящим путешествием в г. Онегу. Что – то принесу из города ?

4.11 старого стиля

Возвратился в село Поле, где проживал, и стал готовиться в дорогу. Хозяйка, у которой я временно остановился, испекла мне несколько житничков (маленьких ячменных хлебчиков) на дорогу.

8.11 старого стиля, в день св. Архистратига Михаила

Сопровождаемый добрыми пожеланиями моих благодетелей - старушек вышел, я из с. Поле по направлению к г. Онега. А так как дорога в г. Онегу проходила через село Большой Бор, куда я обычно ходил в Церковь, то я и в этот раз зашел к своему духовнику получить напутственное благословение. Духовником был принят, по обыкновению, радушно и с любовью.
9.11 ст. стиля
Утром, напившись чаю и получивши доброе пожелание своего благодетеля и духовника, я отправился в путь. Мороз был около 15 градусов, и снега насыпало порядочно. Проходя встречные села и деревни, я нигде не отдыхал - все думал о ночлеге. Здесь нашего брата ссыльного не особенно с охотой принимают, тем более на ночь. Положим, когда я собирался в дорогу, я кое о чем осведомлялся у знакомых относительно ночлега в дороге, в каких селах лучше принимают на ночь.
Первый мой ночлег выпал в деревне Усть-Кожа.Эта деревня расположена на левом берегу р. Онеги, деревня большая, когда - то была богатая, благодаря рыбным промыслам. Сейчас имеет вид заброшенного сада: много умерло, кое - что умирает, а остальное или умрет, или засохнет.
Наступил вечер. Мороз как - бы ободрялся и напоминал о себе. Надо было искать место для ночлега. Вот тут - то мне и пришлось испытать всю действительность положения ссыльных. В какую избу я не входил с вопросом переночевать, везде слышал один ответ:"разве деревня малая, иди к другим, у нас негде." Прошел с десяток домов, и везде один и тот же ответ. Что делать? А вечер уже вступил в свои права, становилось темно. Здесь, на севере, вечер наступает очень быстро, особенно зимой - в три часа пополудни на дворе становится совсем темно. Прошел чуть не пол деревни, а ночлега все - таки нет - хоть на дворе ночуй. Если бы было лето, а то зима самая настоящая ! Для меня, конечно, был выход из положения: пойти в Сельсовет и дело с концом, но я думал найти приют христианским способом, а не современным.
В конце концов, я все - таки вынужден был обратиться в сельсовет, где, проверив мои документы, указали мне дом, где я могу переночевать, дали записку для хозяев. Но и тут, несмотря на пред'явленную мною записку, хозяева не хотели пускать, а ведь христиане: в квартире есть образа, а я, в свою очередь, говорил, что я высыльный православный священник, и вид мой о том свидетельствовал - длинные волосы... Но хозяева ничего не хотели слышать. Я умолял уговорами, давал деньги - ничего не помогало. Но когда, наконец, согласно записки сельсовета, я остался в квартире, то долго слышал раздраженный голос старушки, выражавшей свое неудовольствие.
Но удивительно, как скоро может меняться настроение людей! Эта же самая бабушка, которая не желала со мной разговаривать, не больше как через час после моего прихода совершенно изменила свое отношение ко мне. А виновником этому лучшему отношению был ребенок лет четырех: с ребенком, как видно, скорей можно
договориться, нежели со старыми - взрослыми. Малыш посмотрел на меня несколько раз, как бы подозрительно, я ему ласково мигнул раза два, потом поманил его к себе... К счастью, у меня нашлись сладости, присланные из дому, и дело моментально уладилось. Через полчаса завязалась дружба, и малыш, сидя у меня на коленях, премило наслаждался гостинцами, обнимая меня за шею. Что можно было сказать хозяевам, смотря на такую картину...
Конечно, на ворчание бабушки я несколько раз говорил:"Бабушка, зачем ты так сердишься на меня ? Ведь я тебе ничего плохого не сделал, смотри, чтобы ты не пожелала потом взять свои слова обратно !" Так оно и вышло. Когда она увидела своего внука, сидящего у меня на коленях и обнимающего мою шею, моментально утихла. Да мало того, тотчас же предложила чайку и даже сахару поставила. Потом появились соленые грибки, горячая картошка и проч. Когда пришло время укладываться на ночь, бабушка устроила для меня возле грубки постель, чтобы было для меня теплее.
Вставши рано утром, ни за что не хотела отпустить меня без чая и завтрака. Но когда я ей доказал, что мне необходимо спешить, наконец, уступила, но очень просила заходить на обратном пути. Вышел я рано, часов в пять утра.

10/23.11

Было еще темно, морозец потрескивал приличный – градусов тридцать. Но я мало его ощущал. Вышел я, конечно, с молитвой и упованием. Ситуация была очень неблагоприятна. Во - первых, дорога совершенно мне незнакома, к тому же было еще темно, а главное – ветер совершенно засыпал снегом дорогу, и мне пришлось идти по
указанию телеграфных столбов, копаясь в снегу. В этот день я прошел 41 версту, только один раз отдыхая на пути - в селе Карельском.
Случайно захожу в избу, казавшуюся для меня более приветливой, прошу позволения отдохнуть и согреться, на что получаю полное согласие. При разговоре выяснилось, что я попал в дом, хозяйка которого была родная племянница моей знакомой - бабушки Матроны Ф. Бурлаковой из села Коломинки. Конечно, излишним будет описывать ту Любовь и ласку, которую мне оказала хозяйка, когда я ей рассказал про здоровье и жизнь ее родной тетки. Здесь я согрелся, хозяйка накормила меня, напоила чайком и очень просила заходить на обратном пути.
Согревшись и хорошо подкрепившись, а также сердечно поблагодаривши хозяйку, вышел я в дальнейший путь. Следующее село было порожское - Пороги, на берегу реки Онеги. Село известно по своему исключительному обилию ценной рыбы семги. Люди этого села очень неприветливы, и ночлега в нем найти почти невозможно, о чем я уже был предупрежден. Поэтому я постарался дойти до следующего села Камениха, где жила моя знакомая старушка, приютившая меня в первое мое путешествие в г. Онегу. Усталость была невероятная, но благодаря доброте и заботливости хозяйки - старушки я отдохнул, согрелся и подкрепился бывшими со мной съестными припасами. На другой день утром 24.11 бабушка сварила картофеля, а я сварил суп из бывших со мной продуктов, и мы взаимно угощали друг друга. Хозяйка очень хвалила мой суп, приговаривая:" Какие у тебя, батюшка, хорошие щи вышли !"
От села Каменихи до г. Онеги оставалось 16 км, а потому спешить было нечего, и я, хорошо отдохнувши и подкрепившись и напутствуемый добрыми пожеланиями хозяйки, пошел в город Онегу.
О, Нега ! Легендарное название этой реки, которое, будто - бы, дал ей Петр Первый...
До города дошел благополучно в субботу. На ночь, с разрешения хозяев, остановился у одной монахини Дорофеи - высыльной из Кавказского монастыря. Вечером пошли в храм ко всенощной. Храм находится на кладбище... Остальные все разрушены. Батюшки еще не обновленцы... Познакомились с Епископом Вениамином, Викарием Уфимской Епархии. Старец семидесяти трех лет, из простых монахов. Не служит, как и все высыльное духовенство.
На постоянную квартиру я поселился у одной бедной женщины - вдовы с шестью детьми, у которой до моего прихода тоже жил высыльный священник. Рассчитывал скоро управиться с делами, но оказалось, что нет... Место коменданта занимает женщина. Прием у нее был очень корректный. Оказалось, что необходимо пройти врачебную комиссию для установления своей инвалидности. Прошло двое суток, пока, наконец, получил сопроводительную справку к врачу, а он уже со своим отзывом направил к врачу в здравотдел, где назначили срок прохождения комиссии на 4 - е декабря нового стиля.
Ждать комиссии нужно было целую неделю. За это время пришлось немало испытать. С собой я не мог набрать продуктов на все время. Правда, хозяйка из любезности уступала мне карточку, по которой я мог получить суп в столовой. За это я ежедневно привозил ей дров из лесу. Не буду подробно распространяться о качестве и питательности супа, получаемого в столовке. Очень большую любезность оказала мне комендант, выдавши мне карточку на хлеб на декабрь месяц по 200 граммов в день. Это было для меня спасение.
Время ожидания комиссии пришлось проводить в исключительных условиях. У квартирной хозяйки было шесть душ детей. Старший 15 лет, а младшему 4 года. Крик, ругань, драки раздавались по целым дням, а иногда и ночью. Под такую симфонию не особенно усладишься сном, а к тому же, безо всякой подстилки, на грязном полу. А тут еще и дедушка мороз своей дани требует. И все это вместе взятое вытравляло все мирское пристрастие. И так, не спавши целыми сутками, на ще сердце (неразборчиво - прим. ред.), выражаясь по - украински, о многом пришлось передумать. На четвертый день моего пребывания на этой квартире священник, который жил со мной, получил документы и собирался уезжать. При нем в квартире было тише. И я просил его продать мне с кило муки. У него было с полпуда, он видел мою крайнюю нужду, но не продал. Господь с ним !
Приближался долгожданный момент - день комиссии. День этот выпал на понедельник, по старому стилю 21 ноября - в день праздника введения Пресвятой Богородицы. В субботу, 18 ноября, я пошел к всенощной. Пошел пораньше, чтобы избавиться квартирной "музыки". Как на беду в этот день служащий батюшка очень опоздал, и пришлось ждать начала службы часа два. Мороз был 40 градусов, в храме холодно, и я, видно, немного простудился. пришел я на квартиру, чувствую себя хорошо, но вот с пол - ночи почувствовал сильное повышение температуры. Начало меня ломать и трясти. Что делать, думаю, никакой помощи нет, да и ждать неоткуда. Один момент, и в душу проник какой – то страх. А вдруг хозяйка узнает, что я заболел, испугается – ведь я же не был прописан, а за это ее могут наказать. Мысли, как льдины Ледовитого океана, надвигались на меня, готовые раздавить, окончательно сломить мое самообладание...
Да, сила молитвы спасает болящего, сказал апостол Иаков (Послание Иакова, гл. 5, стих 15 : И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему). В эту ночь я положил более тысячи поклонов: падал, изнемогал, почти теряя сознание. И к семи или восьми утра я почувствовал прилив какой - то теплоты, мысли мои прояснились. Поблагодарив Бога, я невольно улыбнулся своему малодушию. Утром почувствовал, что температура установилась, только ощущал физическую слабость.
На литургию я уже не ходил, а ходил на всенощное бдение. В храме народу вообще бывает мало, а также и в день праздника Введения чувствовался какой - то религиозный холод. Когда я шел в г. Онегу, в моих мыслях воображалась другая картина, более светлая, но действительность оказалась совсем иной. Живущий в Онеге священник, высыльный, конечно, говорит мне, что он здесь живет уже три года, всегда принимает участие в чтении и пении и считается как бы псаломщиком, но никогда не получил от посетителей храма не то что какого пожертвования, но даже словесной благодарности.
И вот я вывел такое заключение из наблюдаемого факта, что мы, современные отцы и окружающие нас христиане, наши духовные дети, ничего общего как бы не имеем. Казалось бы, что достижение вечного спасения должно быть нашей общей целью, общим стремлением. Но ничего подобного между нами не заметно. Даже наоборот, наше отношение друг к другу выходит за всякие человеческие границы. Языческий период людей бледнеет перед современным христианством по своему нравственному разложению и религиозному безверию.
Во время литургии поднялась сильная вьюга. Снег сыпал весь день. Пришлось до 6 часов вечера сидеть в квартире, слушать ужасную симфонию, прерываемую иногда гастролями драматического характера, и ждать начала своей комиссии. Что - то скажет комиссия ? Этот вопрос не выходил из головы. Волнение охватывало меня. А ведь в действительности я не особенно спешил на свободу, более хотел отдаться воле Божией. Но дело начал, следовательно, надо закончить.
На комиссию собралось человек до шестидесяти, а обычно принимают не более сорока. Следовательно, кто - то должен остаться до следующей комиссии. А вдруг я попаду в число не дошедших. Придется тогда ждать следующей комиссии, а когда она будет ? Этот вопрос был для меня очень важен. Ведь и так уже несколько дней сижу на положении отшельника. Просидевши до десяти часов в помещении, где была комиссия, в ожидании вызова, вдруг вижу: выходит сестра и читает фамилии лиц, которые остаются до следующей комиссии. В их числе оказалась и моя персона. К счастью, комиссия назначалась на следующий день - пришлось согласиться. Но удивительно, что я в этой ситуации оказался совершенно спокойным и пошел к себе на квартиру в самом нормальном душевном расположении, которое уже не оставляло меня до получения документов, т. е. до 7 декабря нового стиля. Комиссия состояла из двух молодых врачей и ассистента. Они отнеслись к нам, своим пациентам, очень снисходительно и вежливо. При свидетельствовании моей особы произошел маленький инцидент юмористического характера. Когда я разделся, у меня на груди увидели крестик. И вдруг один из врачей делает мне вопросительное замечание:"Ты православный священник ? А почему у тебя католический крест?" Пришлось с ним согласиться и объясниться... Этот крестик подарил мне один батюшка, о. Михаил Лярго, едущий со мной в одном этапе. Мой крестик сняли с меня в Житомирском ГПУ, он был золотой...
На другой день, шестого выходной, и в комиссию ГПУ сказали мне явиться седьмого. Какой - то отзыв дала комиссия о каждом из нас, никто не знал... Все узнается в ГПС.
24.11/7.12, в день Великомученицы Екатерины.
Я отправился в учреждение ГПС. Тут меня встретила комендант - женщина очень любезно, сказала несколько ласковых замечаний в мой адрес, и как бы в доказательство своего доброго отношения, выписала мне за целый месяц хлеб, о котором я и не мечтал. Словом, я получил документы об освобождении и самые лучшие пожелания. И как бы в подтверждение всего этого она дала мне 15 рублей с предложением, чтобы я не шел пешком.
Невозможно изложить на бумаге то внутреннее состояние, которое я ощущал по получении документа, дающего мне право свободно возвратиться к своим родным... Да, я уже свободен ! Как дорого это слово! И каким нежелательным преткновением может оно являться для тех людей, которые не могут правильно приложить его к человеческой жизни.
Теперь в г. Онеге меня уже ничто не удерживало, и я готов был тотчас же ехать. На возвратном путешествии из Онеги особых приключений не было. Оно было сравнительно удачно. Вышел я из города в пятницу 8 декабря нового стиля, и в Воскресенье, по моему расчету, я должен быть в с. Большой Бор, но мне очень хотелось побыть на Литургии в этом селе и помолиться в последний раз со своим духовником. Конечно, привести это желание в исполнение своими силами было невозможно; для этого надо пройти в два дня 98 верст, что было немыслимо: оставалось только положиться на волю Божию.
Вышел я из Онеги часов в двенадцать. Шел не особенно быстро, и рассчитывал ночевать в селе Камениха, что в 16 верстах от Онеги. Когда до села оставалось полверсты, вдруг неожиданно сорвалась страшная вьюга. Небо покрылось каким - то мраком, снег буквально засыпал, вокруг образовалась сплошная белая пелена; в двух - трех шагах совершенно ничего не было видно. Дорога как бы ушла куда - то, ноги вязли в снегу. Ветер окончательно сбивал с ног. Начнись такое снежное волнение часом раньше, я ни за что не дошел бы до села.
Уже придя в село, я на самом малом расстоянии ничего не мог разглядеть. Бабушки своей я не застал дома, [где же теперь] искать ночлега. Случись это в каком - либо другом селе, пришлось бы мне под чьим - нибудь порогом замерзнуть – таких случаев было немало с нашим братом - высыльным. Но видно Святой Великомученик Георгий, которого я всегда призываю на помощь, не оставил меня и теперь. Увидя огонек в избе. я пошел наугад к дому. Взошел на крылечко, двери оказались незаперты. Я вошел в сени и отряхнул, насколько мог, снег с себя и своей котомки, нашел ощупью лестницу наверх, на второй этаж, и взойдя на площадку, стал искать двери в избу.
Когда я вошел в избу, вблизи дверей стояла девочка 10 – 12 лет. Увидя меня, она мигом скрылась в другую комнату, а на ее место вышла мать хозяйка. По обычаю, перекрестившись и пожелавши доброго вечера, я стал просить хозяйку пустить меня переночевать и обогреться. И услышал ответ:"Да кто же, батюшка, в такую погоду не пустит крещенаго ! Видишь вот какую погоду Господь посылает!... " И сейчас же помогла мне снять котомку, стряхнула с меня снег и предложила обогреться чайком.
Казалось мне, что я попал в райскую обитель: тепло, сухо, приятно, а самое главное, такая любовь и ласка. Моего хлебушка мне не позволили даже и вынимать из котомки. Самовар был готов, и предложили чайком согреться. Поставили сахар и все прочее к чаю. Словом, самый настоящий христианский прием. Хозяин оказался очень добрый, по занятию - рыболов. Очень много интересного рассказывал вообще о рыбной ловле, и особенно о ловле рыбы семги - самой ценной по своему качеству. Вечер прошел во взаимной беседе,очень интересной для меня. Хозяин оказался довольно развитым человеком, которого можно было слушать с большим интересом. ..
На другой день ни за что не хотели пустить меня без завтрака и чая. Распрощались очень мило и трогательно. В субботу, выйдя из села, я горячо поблагодарил Господа за Его ко мне милость и благодарил моего покровителя, великомученика Георгия. Мысль моя все же витала во св. храме села Большой Бор, где я часто молился во все время моего пребывания на Севере. Хотелось бы еще раз помолиться в нем. Завтра, думаю,Воскресенье, а я буду все время в дороге...
С такими мыслями, полными сожаления, а также и с молитвой св. великомученику Георгию, я дошел до села Пороги. Милость Божия не замедлила явить себя моей худости. Какой - то человек ехал из Онеги в Чекуево за рабочими; у него было две подводы, и ему одному было трудно управляться с ними. Задняя лошадь шла, куда хотела, и я видел, как он мучился с ними и ничего не мог сделать. Когда я с ним поравнялся, то он, узнавши мое направление, сказал:"Дедушка, вот тебе вожжи. Сани полны сена, садись и только управляй! " Кто может понять мое удивление и радость ! А ведь от села Пороги до Чекуево 60 километров.
Мы ехали и день и ночь, не останавливаясь, разве что для небольшого отдыха лошадям, и в три часа ночи были уже в селе Чекуево, а от Чекуево до села Большого Бора оставалось 9 километров. Еще не было 6 часов, как я уже был в квартире моего дорогого старца. Удивление и радость выражались во всех движениях и взглядах о. Архимандрита. Когда прошел первый восторг встречи, старец и говорит:"Видно Сам Господь привел тебя сегодня ко мне, а я уже думал, что сегодня и служить не буду - не с кем..."
После Литургии о. Архимандрит отслужил для меня благодарственный молебен, и я горячо со слезами благодарил Господа за Его великую милость ко мне недостойному. Весь этот день провел я у старца, и наша беседа вечером длилась далеко за полночь. Сознавая, что настал последний момент нашего совместного общества, каждый из нас спешил излить свои душевные переживания. Переходили от прошедшего к наступающему времени, останавливались на каждом особо выдающемся событии, проводили сравнения и заключения, и все это покрывали своим тяжелым вздохом.
Вложения
P-37-019-020.jpg

За это сообщение автора Катет поблагодарили: 3
Егор Сельский (17 апр 2016, 22:31), G.A.Danilova (13 дек 2015, 18:45), Мехряк (10 авг 2019, 00:08)
Рейтинг: 3.9%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 23 май 2015, 18:10 » #1347431

... 2.3. ПРОЩАНЬЕ С НОВЫМИ ДРУЗЬЯМИ
На другой день, 28 ноября старого стиля, пошел я прощаться с некоторыми старушками, исключительно ко мне относившимися; бедные и радовались моему освобождению, и тут же выражали свое искреннее сожаление:"Кто-то теперь будет служить с нашим батюшкой ?!"

Картина моего прощания с новыми друзьями с далекого Севера была в высшей степени умилительной. Мой дорогой батюшка с виду был как - бы спокойный, но при всяком замечании с его стороны и разговора, если он касался моего от'езда, голос его заметно дрожал, и вот тогда - то в нем виделся духовный воин, закаленный в духовной борьбе. На таких духовных борцах и духовных столпах веры - зиждится и стоит Церковь Христова. Они с виду кажутся иногда строги и как - бы суровы, но в действительности внутреннее состояние их духа всегда находится под влиянием духа Божия, любовью согревающего и расплавляющего их существо в нежную ласку, полную смирения и кротости...

- Ну, батюшка, сказал мне, наконец, старец перед прощанием, - вот ты и дождался того желанного момента, о котором думал и говорил не один раз. Хотя мне, одинокому старику, и жаль расставаться с тобой, но я очень рад твоей радости. Трудно словами высказать то внутреннее состояние, которым была полна моя душа... Упал я в ноги старцу и говорю: "Батюшка, простите меня ! Может я вас обидел чем во время моего посещения !.." Но на мой вопрос я не получил никакого ответа... Две старческих слезы скатились на его благообразную бороду... Упал я на грудь старцу, и несколько минут в комнате, кроме вздохов старца и моего всхлипывания была какая - то особо таинственная тишина...
Через год после моего возвращения я получил известие, что старец арестован приблизительно в 1935 году, а еще через год мне стало известно о его смерти в ссылке. Господи, упокой его блаженную душу в селениях праведных. Когда его высылали, ему было уже 75 лет...
Ну, пора сказать несколько слов о других памятных мне местах: селе Поле, где я больше всего жил, и селе Коломинка, где у меня тоже были добрые знакомые. Село Поле было центром моей жизни на высылке. В это село я прибыл в самом начале своего срока. Отсюда я имел связь со своими домашними. В этом селе было отделение почты, и следовательно, вся моя корреспонденция сосредотачивалась здесь, поэтому в селе Поле было у меня и знакомых больше, были и близкие друзья...
В начале высылки я жил в этом селе на вольной квартире, да и многие из высыльных тоже. Казалось, что мы живем как вольные граждане в новой свободной республике. Тут есть почта – для высыльного лучшее утешение; и на почте нас бывает иногда сразу человек по несколько: кому письмо, кому переводы, кому посылки, и все это встречается с каким - то Пасхальным торжеством. Тут же сейчас передаются и новости. Словом, почта для нас была лучшим местом и для обмена мыслями. Бывало так: если я не иду на почту, а мне что - либо пришло - посылка или деньги или письмо, то ко мне тотчас же приходит кто - либо из посетивших почту и сообщает: "Вам на почте есть то - то и то - то! Идите!" И так каждому.

Так вот, повторяю, село Поле было главным пульсом нашей жизни. Здесь были у меня хорошие знакомые, здесь я доживал свои последние дни перед освобождением. Здесь же сосредоточилось все мое хозяйство, отсюда я должен окончательно выбраться, чтобы отправиться в путь.

Моя хозяйка, где я жил, Колсова Павла Павловна, старушка 64 лет, вдова, в высшей степени интересный человек. О ней я еще в начале этого дневника обещал кое - что рассказать. Она по своему укладу жизни, характеру, взглядам и рассуждению совершенно не подходила под общий уровень местных женщин. Грамотная, религиозная, в высшей степени отзывчива, а самое главное - не болтливая. Этот порок особенно развит среди местных женщин. Познакомился я с ней с первым моим появлением в здешних краях, и даже сначала хотел у нее остановиться на квартиру, но у нее уже были квартиранты.

Познакомившись, мы как - то очень скоро поняли друг друга, и смотрели на совершавшиеся события очень согласно. Она живет полузамкнуто, редко выходит из дому, кроме как в церковь да по хозяйству. Любит читать книги религиозного содержания, читает и таких [писателей], как Тургенев, Писемский и др. Читала много книг церковно - исторических. Знакома с историей нашего Отечества и династией его управления. С ней можно было интересно побеседовать, особенно на исторические темы. В последнее время я достал у одного селянина Библию, чему она была очень рада. Очень часто мы с ней читали эту священную книгу. Я читал, а она слушала. Конечно, чтение сопровождалось беседой и скромными христианскими рассуждениями.Современная жизнь с ее событиями может служить теперь самой обширной темой для людей религиозного настроения. Когда нас загнали на реку Шоглу, то дали строжайший приказ жителям, чтобы высыльных никто в дом не принимал и не продавал никаких продуктов, и этим как бы осуждали нас, инвалидов, на голодную смерть. Тогда - то Павла Павловна показала себя истинною крестьянкою. Многие жители тогда от нас отказались, а она осталась верна своим убеждениям. Руководствуясь учением Христовым, она никому из ссыльных не отказала в милости, и чем только могла помочь - помогала. Ей и угрожали, и проч., но все, слава Богу, обошлось благополучно. Меня она положительно спасла от голода. Сама питалась пайком, а паек, известно, ограниченный, но мне никогда не было отказано в куске хлеба и картофеля, а иногда и молочком кормила. Я вменил себе в непременное обязательство молиться за нее и за ее детей до конца своей жизни.
Так вот, с этим центром я и пришел прощаться. Павла Павловна напекла мне на дорогу хлеба, насушила сухариков, пирожков и проч., так что путь мой, в смысле питания, был вполне обеспечен.
Сначала я решил выехать в пятницу 2 декабря старого стиля, но меня задерживал мой сотрудник, о. Леонид Корженевский, волынец, к несчастью, обновленец. Мы с ним сговорились ехать до станции на своих парных - родных...
Саночки "чунки" мне подарили добрые бабушки, следовательно, все было в порядке. Вещей у меня со всеми продуктами собралось пуда четыре, но о. Леонид оказался еще не готов. Ждать его, когда было уже все готово,и когда вся душа и мысли неудержимо стремились к родному очагу, я был уже не в силах, и окончательно решил выехать в воскресенье, в день памяти св. великомученицы Варвары 3 декабря.
В субботу вечером был в селе Коломинки, прощался с Бурлаковыми. Бурлакова старушка Матрена Федоровна провожала меня со слезами и причитаниями:"Батюшка, кто - то теперь придет ко мне и расскажет что - либо хорошее ! Остаюсь я одна, одна никому не нужная..." Эта Матрена Федоровна - человек в высшей степени добрый и отзывчивый. Она, бедная, плохо видит и плохо слышит. Ее дети погибли в гражданскую - это лишило ее и слуха и зрения.
Четвертого, в Воскресенье, в шесть часов утра у Павлы Павловны уже был готов самовар и горячая вареная картошка. Дочери не было дома - повезла почту. Хотя день был воскресный и праздник Великомученицы, и не следовало бы рано кушать, но случай был исключительный. Помолились и сели вдвоем за стол. Разговор как - то не клеился. Мои мысли сами собой невольно стали чаще улетать к югу, хотя рассудок и говорил мне, что эти последние минуты следует отдать этому человеку, доброму, отзывчивому и находящемуся тоже под влиянием грусти...
Вижу, что она смотрит на меня и как бы хочет что – то спросить, и говорю:"Павла Павловна, Вы меня извините, что я немного как бы рассеян..." "Да, батюшка, - говорит она, - теперь твои мысли уже не здесь, а дома, я это чувствую ! Но ведь это так естественно... Судьба тебя забросила к нам помимо твоего желания, и ничего хорошего ты здесь не видел. Да и что ты мог увидеть хорошего среди нас, темных людей !.. " Конечно, много нужно было употребить искреннего красноречия, чтобы убедить ее в том, что я оставляю эти места с некоторой тяжестью и сердечною скорбью. Я, говорю, уже немного привык к Вам, искренне оценил Ваше ко мне отношение, и совсем не считаю за людей темных, а считаю Вас, наоборот, людьми в высшей степени порядочными и сердечными. " Последний раз, батюшка, смотрю я на Вас, - говорит она, - и с кем то я поделюсь своими думами?.. Чай не пился, да и кушать не хотелось под этот минорный аккорд, а потому я предложил Павле Павловне лучше помолиться.
Об этом я еще раньше думал, а теперь надо было осуществить заветную мысль. Епитрахиль у меня была, подрясник тоже, а главное - была книга молебных пений. Начал служить напутственный молебен с припевом Великомученице. На молебне вспомнил о своих, о всех Житомирских, а также помянул и хозяйку с семейством. После молебна Павла Петровна не выдержала, упала к моим ногам и со слезами просила не забывать ее в молитвах...

В последний раз осмотрев багаж и приведя его в порядок, я начал окончательно прощаться... Бедная старушка рыдала, как ребенок... А я разве мог быть спокоен... Эти минуты до смерти не забудутся...

На дворе стояла ясная погода, но дня два назад была метель, а потому дорога не могла быть особенно гладкой... Напутствуемый слезами и добрыми пожеланиями доброй старушки, наконец, я выехал из дома, так тепло приютившего меня...


2.4. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

До железнодорожной станции "Обозерская" было 74 км. Рассчитывал проходить по 25 километров в день. Оделся, конечно, потеплее, но впоследствии оказалось, что напрасно: когда я пришел в село Усолье, что в 5 км от Поля, то на мне не было нитки сухой от пота. Конечный пункт этого дня должен быть постоялый двор "Чуново". Почти не помню, как я до него добрался. Когда я отошел дальше от жилья в лес, то там дорога оказалась почти совсем занесена снегом. Саночки мои загрузали, то и дело приходилось их вытаскивать и поднимать. Нервы напряглись, силы слабели. Последние 2 - 3 километра пришлось отдыхать через каждые 5 - 10 минут. Ноги совсем отказывались идти, руки превратились в какие - то беспомощные плети. Я уже стал сомневаться в том, дойду ли до Чунова, хотя сам прекрасно знал, что оно уже совсем рядом...
Переживать такие моменты, когда сознание ясно тебе говорит, что жизнь твоя на волоске, что ты смотришь прямо в глаза смерти, очень тяжело... Чтобы понять тяжесть таких моментов, их надо пережить, - высказать их невозможно. Таких моментов пришлось мне испытать три в период моей высылки. В первый раз - когда мы пешком шли от станции Обозерской к дорожному строительству, второй момент, когда я упал с плота в трясину, и чуть не был ею засосан, и третий, последний, когда я возвращался домой. Все эти три случая я не могу принять иначе, как только за промышление Милости Божией о моем недостоинстве, особенно последних два. Это не то, что я болел тифом в тюрьме и готовился умереть, Болезнь настраивает дух человека иначе. А вот в таких случаях, когда человек чувствует, что здоров и что несколько часов назад у него были радужные мысли, предположительные и успокоительные, которые окрыляли его надежду и вдруг перед глазами виднеется смерть... Как хотите, неприятно!.. Конечно, я был молитвенно настроен покориться воле Божией, но грязность, грязность души, прельщаемой миром, вот что именно меня страшило! Вспомнишь о вечности и подумаешь: что для нее сделано? Кажется, ничего!.. И невольно волос на голове зашевелится...
В Чунове добрые люди пособили внести в помещение мои вещи, да и меня тоже, ибо я сам почти не двигался. Все на мне было мокрое от пота, мокрое и полумерзлое, потому что на дворе порядком морозило... Первый этап моего пути пройден, а я жив, что же больше ! Слава Богу, тридцать одну версту прошел, осталось 43 на два дня, следовательно, будет легче.
Следующая остановка - село "Большие Озерки" в 22 км. Прошел без особых приключений, но на что и на кого я был похож! Усталый, изможденный, с ноющими членами... При самом в'езде в село неожиданно сорвалась страшная метель, но я был уже вне опасности... Хозяйка, к которой я зашел, оказалась очень добрая и предложила мне лечь на печи, чтобы согреться и обсохнуть, а для меня это было самым необходимым...
На третий день, 6 декабря старого стиля, в день Св. Николая, нашего всеобщего покровителя, была оттепель. Буря утихла, и хотя небо было серое и сумрачное, но казалось, что падать ничего не будет. Однако, к полудню стал падать снег, сперва мелкий, реденький, а потом все крупнее и чаще, и в конце концов стал превращаться а туман и дождь.
Конечно, будь в здешней местности частые поселки, можно было бы переждать такую погоду, но так ка здесь от последнего моего ночлега до следующего никаких поселков нет, то в силу необходимости пришлось продолжать свой путь до конца под сеющим, как из сита, дождем. Эта последня остановка, село Малые Озерки, отстоит от станции Обозерской в 2 -х км., а от Больших Озерок - в 20 км. Казалось бы, переход небольшой, но, из – за неблагоприятной погоды и, принимая во внимание страшную усталость, идти пришлось до позднего вечера. Когда я бывал в селе Большой Бор, то там пришлось познакомиться с одной женщиной, Александрой Андреевной Ивановой, брат которой жил в селе Малые Озерки. Она - то и дала мне письмо к брату, в котором и просила за меня. Этот брат ее, Иван Андреевич, а также его супруга Марья Васильевна, оказались люди в высшей степени религиозные - истинные христиане. Они приняли меня, как ангела Божия.
Боже, Боже! Я никогда не испытывал и не видел такого благоговейного и полного любви отношения, какое было оказано ими мне... Мне, такому мокрому, грязному было оказано самое горячее радушие. Сейчас же согрета была вода для умывальника, дано было чистое белье. Мой полушубок, который был совершенно мокрым, был выскоблен, вычищен. Кровать была приготовлена в таком виде, что я стыдился даже подойти к ней. Словом, мне казалось, что я только что родился в каком - то новом мире, о котором что - то смутно припоминаю из неведомо когда бывшего. ...Чай, сахар, а также все прочее к чаю. Затем ужин: рыба, грибы, молоко, булка - все что - то сказочное, а, главное, теплая, чистая комната. Все это казалось мне каким - то раем Божиим... Когда я немного пришел в себя, то и тогда не знал, как благодарить добрых хозяев за их любовь и христианское отношение.
Нужным считаю отметить случай, произошедший со мной при входе моем в означенное село Малые Озерки. Было уже совсем темно, и мне надо было найти квартиру Ивановых. Пришлось спросить несколько встречных людей, повернуть из одной улицы в другую. В избах горели огни. Вдруг на одном из перекрестков встретился с целой толпой современных учеников - школьников. Боже, я не успел опомниться, как на меня посыпались градом комья снега. С криком:"Бей его ! Глуши его !.." толпа надвигалась на меня со всех сторон. Я упрашивал, усовещал, стыдил - ничего не помогало ! Если бы не подвернулся какой – то мужик, разогнавший толпу, не знаю, чем бы все это кончилось. А ведь вся эта звероподобная орава совершенно меня не знала. Не знала, кто я. Внешность моя ничем не отличалась от других. Если бы я был в подряснике или в рясе, то тогда можно было бы не особенно удивляться, потому что в школе внушают детям, что священники - попы - самые ужасные люди. Почему ужасные - о том не объясняется. Вид священника, если он в рясе, делает безбожников невменяемыми. Они становятся подобны бесноватым: у них сердце закипает неограниченной злобой, лицо искажается, и они положительно теряют самообладание - верный признак беснования.
Так вот, после этого случая я, наконец, попал к людям, которые по своему внутреннему содержанию и внешнему обращению являли собой истинных последователей Христова учения. Этот факт я хотел особенно подчеркнуть, чтобы заставить тех, кто будет читать сии строки, задуматься о том будущем поколении людей нашей Родины, которое воспитывается в богоотступническом духе. Оно необходимо должно дойти до такого состояния разложения и извращения, до которого дошли содомляне, с добавлением к тому неограниченной злобы. Житомирское людоедство 33 года служит подтверждением тому. Сохрани и заступи нас, Царица Небесная, от такого ужаса !
В среду, 11/24 декабря в 12 часов ночи я уже сидел в вагоне поезда, мчавшегося в Москву. Теснота, духота, а также давка пассажиров совершенно мною как бы не замечались. Моя мысль была полна прошлыми и настоящими моментами. Чайник, подаренный мне доброй Павлой Павловной, оказался очень нужным, и благодаря ему я приобрел некоторое внимание пассажиров. Но главное - я был свободен. Мне не нужно было бояться ни прораба, ни десятника Шарапова, ни Усольского милиционера, который любил называться комендантом. Хочу сказать несколько слов о прорабе. Если его назвать зверем, то это будет обидно для зверей, у которых есть какой - то инстинкт страха и сытости. Но это был человек - подобие самого демона, исполненный адской злобы и ненависти. Уму непостижимо, что он выделывал с людьми...
В вагоне происходил спор, препирательства из - за мест, но я о месте почти не думал, я готов был все время стоять - ведь я стал свободен!...

За это сообщение автора Катет поблагодарили: 2
G.A.Danilova (23 май 2015, 22:57), Мехряк (10 авг 2019, 00:08)
Рейтинг: 2.6%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 23 май 2015, 18:21 » #1347435

Катет писал(а):В стороне от дороги, вдали от жилья, среди тайги и дикого северного леса, как две песчинки на берегу морском остались мы вдвоем... Тихо - тихо кругом. Даже птички, которые раньше покрикивали, и те притихли, как - бы стыдясь нарушить наш покой и мечты дедушки - леса.

Узник любит свою темницу.
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 25 май 2015, 23:15 » #1348525

Катет писал(а):Мой беспомощный сожитель был когда - то человеком видным. Был священником в Симбирске - в миру Константин Павлов. По смерти своей матушки, с которой прожил пять лет, принял монашество с именем Каллиста. Был личным секретарем у многих видных иерархов. по пению и музыке - ученик композитора Смоленского. Был около 30 лет настоятелем Жадовской пустыни Симбирского уезда. В данный момент он совершенно беспомощен, и что будет с ним, когда нас раз'единят ?.. Все мое внутреннее содрогается...

Теперь о том, кто покоится на р. Шогла Онежского района.
Следственное дело по обвинению Павлова Константина Егоровича, Фокина Аркадия Киреевича и Аристова Дамаския Герасимовича направляется на рассмотрение Особого Совещания при Коллегии ОГПУ". 

Постановление "тройки" при ПП ОГПУ по Средне-Волжскому краю от 10 апреля 1930 года гласило:

"Павлова Константина Егоровича - заключить в концлагерь сроком на 5 (пять) лет с заменой высылкой через ПП ОГПУ в Северный край на тот же срок с 14/3-1930 года. Аристова Дамаския Герасимовича и Фокина Аркадия Кирилловича - заключить в концлагерь сроком на 3 (три) года каждого, считая срок обоим с 15/3-1930 года".

+ + +
Архимандрит Каллист (Павлов) окончил полный курс в Казанской учительской семинарии. Работал учителем в земской школе и домашним учителем у симбирского губернатора Терентьева в имении последнего при селе Кияти Буинского уезда. 12 февраля 1889 года рукоположен во священника к Успенской церкви города Симбирска, находившейся в детском приюте учреждения императрицы Марии. До пострижения в монашество состоял в этом приюте также законоучителем. Был награжден набедренником (23 декабря 1896 года) и скуфьей (17 декабря 1899 года). Принял постриг в Жадовской пустыни 18 марта 1901 года. За образцовое исполнение обязанностей казначея и делопроизводителя 6 мая 1903 года удостоился от Синода наперстного креста. Утвержден в должности управляющего Жадовской пустынью 16 января 1906 года. 6 мая того же года возведен в сан архимандрита. 21 мая 1912 года назначен благочинным женских монастырей Сызранского уезда, а 12 июля перемещен в Сызранский Вознесенский мужской монастырь наместником с назначением благочинным Жадовской пустыни18.

В 1916 году Каллист возвращается в свою обитель. В 1924-м на него заводят уголовное дело, сходное с тем, от какого пострадал первый настоятель пустыни (недоносительство). Из следственных материалов:

"В конце 1919 года в селе Жадовка был организован союз, именуемый "Союз спасения родины", цель которого - борьба с властью Советов и свержение Рабоче-Крестьянского правительства". О существовании "Союза" в числе прочих знали архимандрит Калист Павлов, настоятель Жадовской пустыни, и школьная работница с Румянцевской фабрики Дейхман. Первому было предложено (...) о вступлении в организацию (...), второй подброшено в класс анонимное письмо с подобного рода предложением. (...) Павлов Константин Егорович виновным себя признал и в свое оправдание приводит свою политичность как служителя культа"...

...Дальнейшее мы уже знаем.
Вложения
copy-baner+.jpg
Архимандрит Каллист в миру К.Е. Павлов.jpg
Архимандрит Каллист в миру К.Е. Павлов.jpg (30.11 КБ) Просмотров: 5268

За это сообщение автора Катет поблагодарили: 2
Саша (26 май 2015, 00:10), G.A.Danilova (13 дек 2015, 19:10)
Рейтинг: 2.6%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 25 май 2015, 23:23 » #1348531

Насколько чтили симбиряне обретенную в 1709 году Жадовскую Чудотворную Казанскую икону Божией Матери, видно из того, как когда-то была украшена святыня. Ее серебряный оклад весил 426 граммов, золотая риза - около 800 граммов. Оклад был усыпан бриллиантами, рудами, яхонтами. Икона (ее размер всего 26,4 на 24,2 сантиметра) хранилась в малом киоте, вместе с которым вкладывалась в доску с изображением явлений и чудес Казанской иконы Богоматери. Ту доску покрывала серебряная риза весом более трех килограммов.
Святыню берегли, как зеницу ока. Она хранилась в покоях настоятеля Жодовского монастыря.
Накануне ареста настоятеля монастыря архимандрита Каллиста предупредил об опасности кто-то из земляков. Игумен собрал братию: «Вы вольны покинуть монастырь и спастись от ареста». Монахи ответили, что понесут свой крест до конца. Тогда Каллист отпустил по домам 8 молодых послушников. Архимандрит сумел в ту ночь подменить икону, затем вынес ее под епитрахилью и передал ее престарелому врачу, что жил при монастыре. Врач спрятал святыню.
По одной из версий, он набил на нее жестяную икону того же размера. Все последующие годы, как эстафету, передавали святыню из одной семьи в другую. Говорят, что ее даже увозили в Ленинград, но потом, пройдя по цепочке людей, она вновь вернулась домой.
Вложения
LTIU1y1cBl8.jpg
HcfdqEFkUTE.jpg
AHee5eBk3t0.jpg

За это сообщение автора Катет поблагодарил:
Саша (26 май 2015, 00:10)
Рейтинг: 1.3%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Катет » 25 май 2015, 23:28 » #1348534

Впрочем, не надо забывать, что Жадовка и Самородки (расстояние между ними всего-то 3 километра) - часть Ульяновской области, родины Ильича и товарища Суслова, “серого кардинала” КПСС.
Чудотворную икону Казанской Богородицы большевики пытались конфисковать. За несколько дней до закрытия обители, предчувствуя грядущее, архимандрит Каллист передал икону на тайное хранение местному доктору Сергею Алексеевичу Архарову. Доктора арестовали в 1937-м; ГПУ-шники долго тщетно искали святыню - Архаров (тоже видимо зная о том, что с ним будет) успел отдать икону бухгалтеру лесопильного завода Николаю Алексеевичу Ираклионову. И Архаров, и Ираклионов были глубоко верующими людьми. Они знали, что за Богородицей идет охота - и соблюдали строгую конспирацию. Лишь в день Казанской Б.М., перед рассветом, икону тайно приносили на поруганный родник и молились. Их, подвижников, оставалось всего несколько человек. Остальные тысячи - боялись НКВД и молча сами разрушали строения обители. Богородица давала Ираклионову силы и он прожил до середины 70-х годов. Перед смертью он передал святыню священнику о. Николаю Шитову с условием, что она будет передана в Жадовский монастырь - когда он вновь откроется. Монастырь возродился в 1996 году.

Напоследок – исторический казус. Жадовка когда-то славилась... кошачьим промыслом. На ярмарке, под стенами монастыря (аккурат на том месте, где построили поселок) продавали кошачьи шкурки. Старики рассказывали, за шкурками приезжали купцы аж из Китая! Местный, жадовский люд добывал шкурки двумя способами: либо разводили кошек, либо устраивали на них охоту.
Даже теперь, когда промысел уже столетие как мертв, кошек в Жадовке ничтожно мало, а кошки из других селений, когда ходят в гости к соседям, стараются обходить Жадовку стороной. Генетическая память не пускает...

За это сообщение автора Катет поблагодарил:
Саша (26 май 2015, 00:12)
Рейтинг: 1.3%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Саша » 26 май 2015, 00:15 » #1348543

Катет
Закрыл еще один пробел в своих знаниях об Истории Севера и великих людях! Мои поклон.
Сколь еще предстоит узнать и понять в прошедшем, чтоб жить сейчас и строить будущее
Аватара пользователя

Саша
Мудрец

 
Сообщения: 97078
Стаж: 17 лет 10 месяцев 4 дня
Откуда: город Архангелов
Благодарил (а): 121943 раз.
Поблагодарили: 27806 раз.

Сообщение Катет » 26 май 2015, 23:27 » #1349104

...
Вложения
b14b.jpg
2.26.05_26.jpg
2.26.05_26.jpg (84.47 КБ) Просмотров: 5214
54926_600.jpg
54926_600.jpg (81.23 КБ) Просмотров: 5214
3884-005_b.jpg

За это сообщение автора Катет поблагодарил:
Саша (27 май 2015, 06:56)
Рейтинг: 1.3%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Сообщение Саша » 27 май 2015, 06:57 » #1349147

великая сила - вера
Аватара пользователя

Саша
Мудрец

 
Сообщения: 97078
Стаж: 17 лет 10 месяцев 4 дня
Откуда: город Архангелов
Благодарил (а): 121943 раз.
Поблагодарили: 27806 раз.

Сообщение Катет » 28 июл 2015, 13:36 » #1377622

Саша писал(а):великая сила - вера

26,27 и 28 июля 2015 г. Речка Шогла. Место захоронения скорее всего на единственно возвышенной гряде с правой стороны тракта сразу от пересечения речки с трактом на восток. Несколько провалов, один холмик. Могу только предполагать, а не утверждать. На Севере есть особенность веками хранить прошлое тем более что следов вырубов и пожаров на этом месте не увидел. Вековые деревья. Обозначил место на берегу речки. Пусть другие сделают лучше. В этом районе есть большая изба.В ней оставил записи о причине моего посещения этого трагического места. С праздником Крещения Руси
Вложения
P1110891.JPG
Живая вода.JPG
Крест и икона Пресв. Ж. Каз. Богородицы.JPG
P1110896.JPG
Холмистое место.JPG
P1110856.JPG
P1110850.JPG
P1110836.JPG
P1110874.JPG

За это сообщение автора Катет поблагодарили: 6
бениан (28 июл 2015, 14:54), Сергован 71 (31 июл 2015, 16:47), Егор Сельский (17 апр 2016, 22:33), Екатерина Ю (20 мар 2017, 16:49), G.A.Danilova (13 дек 2015, 19:14), Gintaras (29 июл 2015, 09:59)
Рейтинг: 7.79%
 
Аватара пользователя

Катет
Мастер - наставник

благодарности: 10
1-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
2-й уровень благодарности (Число нагрждений: 5)
 
Сообщения: 1601
Стаж: 9 лет 6 месяцев 8 дней
Откуда: Онежское Кармозерье
Благодарил (а): 2282 раз.
Поблагодарили: 3009 раз.

Пред.След.


Вернуться в ГУЛАГ

Яндекс.Метрика | Яндекс.Метрика