Личный дневник

[Саша]

Брусничка уж в Онеге дошла! Здорово! У нас пока зеленейшая стоит

[Архангельский Сад]

Саша, они в Онеге на нее нежно дышат, пылинки сдувая, вот она быстрее и поспевает. Любовь делает и не такие чудеса, Онежские- дивные края.

[Костя]

Саша, они в Онеге на нее нежно дышат

Так и есть )

[Костя]

Особенности «элитной» рыбалки

«Туристы, будьте осторожны, здесь бродят медведи!» Ниже: «Мы не бродим, мы гуляем» (надпись углём на стене таёжной избы)

С порогом Шурас связано немало историй, и грустных, и забавных. Одна из таких произошла в 90-е годы, когда, несмотря на всеобщую разруху в стране, кому-то на местах вполне казалось, что «куда зерно ни кинь, что-то да произрастёт». Желательно, если это «произрастёт» будет хлебным деревом с дензнаками на широких раскидистых ветвях.

Дело в том, что Шурас, это пункт временной остановки идущей на нерест сёмги. Здесь, эта удивительная рыба, мечта и сон каждого рыболова, недолго отстаивается в широком омуте ниже порога перед тем, как собравшись с силами после долгого и изнурительного путешествия рвануть наверх сквозь ревущий поток. Туда, к местам своей прекрасной не забытой родины, где она из маленьких полупрозрачных икринок когда-то появилась на свет, чтобы, немного повзрослев, уйти в свободное атлантическое плавание. И снова вернуться домой, только теперь уже через годы, уверенной и сильной особью.

И вот, на правом берегу Шураса, на плоской гранитной скале обрамлённой стволами елей, предприимчивые люди построили несколько гостевых домиков для тех, кто интересуется элитной рыбалкой. Иностранцев в первую очередь: шведов, финнов. Ну и новых наших – тех, кто мог себе позволить платить за удовольствие серьёзные деньги.
Строили домики, по слухам, финны. Строили из привезённого откуда-то бруса. Внутри – со всеми возможными в тайге удобствами: печи, двуярусные спальные места… Не забыли и про баньку. И про удобства необходимые, предусмотрительно вынеся их за периметр территории. Иностранец без удобств спать не ляжет.

В целом получилось всё предельно просто и достаточно комфортно. Но возникла проблема. Уже первые посетители этих замечательных избушек не смогли толком ничего поймать. Нет, рыба отсюда никуда не делась, как была здесь, так и осталась. Сёмга бродила перед Шурасом в пределах видимости. Иногда поднималась к поверхности воды, нагло показывая плавники и широкий сильный хвост, но на все усилия приезжих рыболовов реагировать категорически отказывалась. Иностранцы, доставая из недр объёмных специализированных ящиков очередную железку, поругивали русскую рыбу за бестолковость и цинизм на родном себе языке. Ничего не помогало: ни раскрашенные во все цвета радуги воблеры из бальсы, ни французские вертушки, ни финское «колебло».

И вот, когда отчаяние и раздражение потерей времени достигло последнего предела, из леса показался местный абориген. Надо сказать, что до ближайшего жилья отсюда не один десяток километров. Он пришел пешком по старой монастырской дороге, был в заметном подпитии и с признаками недельной небритости по щекам. За плечами мешок, а в руке палка, по виду напоминающая черенок от лопаты. Не обращая никакого внимания на озадаченных этим явлением иностранцев, он молча снял на берегу мешок с плеч, развязал сверху несложный узел и достал советскую ещё катушку с намотанной на неё толстенной леской диаметром в миллиметр, не меньше. Потом, все так же молча, привязал катушку изолентой к черенку, вынул из кармана армейского бушлата обрезок ложки - нержавейки с просверленными дырками по краям. В одну дырку он вдел крепкое заводное кольцо, а к другой, с помощью проволоки привязал хороший тройник-якорёк. В этом месте, меж собравшихся посмотреть на этакое чудо инорыболовов, прошелестел недоуменный смешок. Они, наконец, поняли, что им предстоит увидеть. Этот странный русский будет ловить то, что не под силу даже им – цивилизованным, опытным, обеспеченным всем необходимым.

Абориген тем временем подошел к краю омута, размахнулся своим черенком что есть силы, и зашвырнул тяжелую железку далеко в кипящий поток порога. Леска натянулась струной, заиграла на течении, потом неожиданно встала на месте, будто упёрлась в камень. Упруго пошла в сторону. И, вдруг, из воды, на поверхность омута вышла огромная рыба. Она долго гуляла не в силах оторваться от привязи. Взлетала высоко, падала, снова взлетала в россыпи сверкающих на солнце брызг. Уходила на глубину. Через некоторое время, потеряв силы легла на бок и оказалась на берегу. Мужик собрал снасти. Перед тем как спрятать в мешок своё добро, оторвал от лески блесну-ложку, и, подойдя к одному из шокированных зрителей, протянул её тому в руки:

­ – На, – сказал он. – Лови.

Взвалил сёмгу на плечо и скрылся в лесу.

Мне нравится здесь. Есть в этом пороге какая-то мистика. Когда сидя на холодной скале, спрятавшись под капюшоном энцефалитки от влажности и прохлады, ты не можешь просто так подняться и уйти. Оторваться от него телом. Твои ноги связаны водой с грохотом преодолевающей ступени порога. Летящей мимо и вниз, в границы изгибом уходящих влево берегов. В пенный омут. В водоворот, гоняющий по кругу спички голых, ободранных камнями древесных стволов. В голове белый шум и отсутствие признаков мыследеятельности. Космическая пустота. И можно сидеть так часами, глядя на движение воды со стороны. И почему-то начинает казаться, будто это сама жизнь пролетает мимо тебя насквозь. А время, застыв в текущей географической точке отметкой на экране навигатора, умерло.

Что касается элитной рыбалки, тема захирела и незаметно сошла на нет. Сегодня домики служат для ночлега проходящих мимо сплавом туристов. Где-то уже насквозь протекает крыша. Постепенно приходят в негодность, уходят в прошлое остатки былой таёжной роскоши. Стены из бруса снаружи стали полотном для любителей походной живописи, где каждый желающий имеет право углём от костра оставить свой след на стене истории Шураса. Большинство этим пользуется. Кто-то ещё пытается ловить сёмгу на свой страх и риск. Кто-то, по долгу службы, сёмгу стережёт. Порог по-прежнему шумит. Время течёт. Жизнь продолжается.

[Костя]

Необычная фотография или кто на веточке сидит







Без комментариев, как говорится :)

[mws]

Костя, фото не вижу!

или только я?

[бениан]

Без комментариев,

Это же Тамица речка! Там кто угодно может сидеть,дремучие места,всякой всячести не счесть.. А вообще-то это берёзовый сокоед.Видишь,все деревья зелёные,а на этой ветке уже осень,сок выпит..

[Саша]

ясно кто, детеныш Ёти забрался на косогор, маманя где-то близко. Повезло рыбакам

[Костя]

Костя, фото не вижу!

Вроде, видно фото.(

[Костя]

это берёзовый сокоед

Такие бывают, Коля? Сокоеды? Пучебрюхие грибожуи ) - те без вариантов, есть однозначно, а вот берёзовые сокоеды... Никогда не слышал, правда. Черкни если можно :)

[Костя]

детеныш Ёти

Я под веточкой на лодке прошел за полминуты до съёмки, желтой листвы рукой дотронулся. Никого на ней не было, а на фото проявилось. Пусть будет Йети. Только не на косогоре, на фото его "нога" перекрывает ветку:)