Описание Соловков 1791 год

[Саша]

из книги П. И. Челищева "Путешествие по Северу России в 1791 году"

Описание Соловецкого монастыря и его принадлежностей


Оный монастырь начально построен в году, во время бывших великих князей Василия Васильевича Владимирского, Московского и всея России, Бориса Александровича Тверского и Федора Ольговича Рязанского, при архиепископе Новгородском и Псковском Ионе, пришедшем на сей пустой остров монахом Зосимою, который по умертвии в сем же монастыре объявился святым; после ж того мало по малу оный монастырь пришел в цветущее состояние, и во владении его было жалованных от разных государей и данных от господ крестьян, по тогдашнему счислению 7.500 душ. В нем двоекратно изволил быть в 1694 июня 7-го и 1702 годах августа 10-го числа Петр Великий, первый Российский император, и в то свое пришествие жаловал в монастырь деньги, хлеб и порох; в память же того по его царскому приказании на берегу, у самой пристани, возле гостиных деревянных келий, построена деревянная часовня, и поставлен большой четвероконечный деревянный крест, возле которого креста и часовни и я поставил четвероконечный же большой деревянный крест, с следующими на нем надписями:

1. «Се примирение Творца с Его созданием».

2. «Очищение греха и хлеб ангельский».

3. «Дверь вечности и чаша жизни».

4. в средине: «Источник безсмертия и душевнаго покоя».

5. «Путь небесный и щит спасения».

А на другой стороне означено мое имя, год и июль месяц.

Внутри оного монастыря строение все каменное из кирпича, а стена, что вокруг монастыря, сделанная наподобии крепости, с восьми башнями из дикого камня. В нем в шести церквах четырнадцать престолов; в первой, в соборе, — настоящий храм Преображению Господню, с правой стороны — придел Собору Архангела Михаила и прочим бесплотным Силам, с левой стороны — предел преподобным отцам Зосиму и Савватию, в котором и мощи их в серебреных раках, запечатанных Петром Великим, препочивают. Вверху над собором на своде по углам четыре престола: в главах первый — двунадесятьми, второй — седьмидесятьми апостолам, третий — великомученику Феодору Стратилату, четвертый — преподобному Иоанну Списателю Лествицы; во второй соборной теплой церкви — Успении Пресвятыя Богородицы, во оной же церкви на верху два престола: первый — усекновению Честныя Главы Иоанна Предтечи, второй — великомученику Димитрию, Селунскому чудотворцу. В оной Успенской церкви братская трапеза и при ней кухня, келарская и хлебодарня, а внизу хлебопекарня, просвирная и несколько для жительства трудников келей; в третьей церкви, под колокольней, — престол Николаю Чудотворцу; в четвертой, больничной, — Филиппу митрополиту Московскому; в пятой, над Святыми Воротами, — Благовещению Пресвятыя Богородицы; в шестой, деревянной, за монастырем на кладбище, — преподобному Онуфрию Великому. Между собором и колокольнею в каменной часовне под спудом препочивают в земле мощи преподобного Гермона, который при начале сего монастыря жил на оном острову с преподобными Зосимом и Савватием. В помянутой монастырской хлебопекарне есть в столе небольшой Одигитрии Богоматери явленный образ, который, как сказывают, от бывшего пред сим пожара остался невредим.

В ризнице нашел я очень много достойных любопытства и примечания вещей:
два золотых осеняльных креста, подаяния царя Иоанна Васильевича, весом один три, а другой полтора фунта;
золотой же потир или для причащения чаша, убранная каменьями, весом пять фунтов;
архимандричья шапка с разными драгоценными каменьями и крупным жемчугом, по оценке в тридцать тысяч рублей, подаяния царя Алексее Михайловича, а другая — его духовника, только не так дорога, всех же шапок восемь разных доброт и цен;
четырнадцать хороших архимандричьих риз, у которых оплечья, а у некоторых из них и подольники унизаны крупным жемчугом и усажены разными драгоценными каменьями;
на лучших ризах есть два достопамятных жабовых камня, один в вершок, на нем вырезан баральеф Благовещения Пресвятыя Богородицы, а другой более того со изображением, баральеф же, Михаила Архангела во весь рост;
восемь дьяконских стихарей и шесть орарей, также унизанных крупными жемчугом, и некоторые из них украшены каменьями и золотыми крестами;
довольное число, также с жемчугом и каменьями, патрахилей, поручей и архимандричьих набедренников и палиц, и прочих облачений и покровов;
сверх того, две драгоценных плащеницы, шитые шелками, с каменьями и жемчугами;
нисколько дорогих Евангелиев, писанных и печатных, из которых достопамятнейшее — княжны Пожарской, писанное самою ею во времена Дмитрия Ивановича Донского.

В книгохранительнице при соборе изрядное собрание книг древних печатных, на съедение плесени и моли преданных; достапамятные из них есть книга, писанная полууставом с золотом, на александрицкой листовой бумаги, житие преподобных Зосима и Савватия, с лицевым на всякое чудо и приключение изображением; за оную книгу, сказывают тамошние монахи, уже давали им пятьсот рублей; другая ж подобная сей в пол листа.

Вторая книгохранительница, состоящая в ведомстве того же монастырского духовника отца Клеопы, чаятельно наполнена не малым вздором, состоящая из полуторых тысяч скорописных книг, в числе коих есть до ста одних сборников, множество экземпляров Скрижалей, Лествечников, Каменей веры и прочих тому подобных старинных книг; оныя они потаенным образом дают списывать раскольщикам, что чаятельно нарочито умножает число отщепленьцов, почему и жалеть надобно, что оныя библитеки не отбраны под сохранение синода.

В ружейной палате множество старинных ружей, ружейных стволов, лож, порошниц, луков, стрел, пистолетов, шпаг, шишаков и прочего старинного военного орудия, и несколько платья, что все не составляет важности, а есть только три жалованных от государей с золотыми и серебренными в высечками булатных шпаги в хороших позолоченных, серебром оправленных ножнах, а других никаких любопытных вещей нет; а имелось много, но в предосторожность нынешней со Шведом войны прислан был в Соловецкий монастырь с несколькими человек военной команды из Петрозаводска советник, (который на Соловецком острову сделал три ничего не значащих батареи, чрез коих рвы мы с Сергеем Николаевичем Синявиным через перескакивали), и ему для вооружения бывшей с ним команды военной позволено было сию ружейную палату разобрать, то из нее возами брал, и возами ж назад отвозили. По стене, что из дикого камня вкруг монастыря, а больше в башнях, лежит несколько изрядной величины медных старинных, теперь уже в употребление негодных пушек и в пороховом магазеине пороху и ядер.

Оный монастырь не состоит под ведомством епархиального архиерее и его консистории, а зависит во всем от синода ставропигиальным; в нем во время моей бытности был архимандрит Иероним: по данному изстари сему монастырю пред прочими преимуществу, служить литургию подобно архиерею, со осенением свечами, и принимает дары, только что никого не может посвящать даже и в стихарь и облачается во обыкновенную архимандричью одежду в алтаре.

Иеромонахов в сем монастыре в мой проезд было одиннадцать, иеродьяконов 4, монахов четырнадцать, бельцов, чтущихся к пострижению, четыре; вместо штатных служителей дано для оборонительства от набегов иноземцев от Петра Великого солдат вечно 300 человек. Пороховая казна и пушки, оные солдаты, которых во время моей там бытности, на лицо с малолетними их детьми состояло девяносто один человек, находятся и поныне в ведомстве и распоряжении того монастыря архимандрита, на караулах и бекете, при исправлении разных монастырских работ; из них некоторые обучены иконописному, резному, гредировке, столярному, сапожному, портному, кузнечному и отчасти и слесарному мастерству.

Архимандрит получает из Архангельской казенной палаты годового штатного жалованья 500 рублей, для приезжающих господ 300 р.; наместник Симон 50 рублей, казначей 25 рублей, иеромонахи но пятнадцати и иеродьяконы по тринадцати, монахи по девяти рублей; сверх же сего, делят из сборной от богомольцев за молебны и всенощные кружки половину, а другую оставляют на монастырские расходы и на трапезу для всего монастыря и приезжающих богомольцев; из дележной же половины архимандрит себе берет против всех половину, из остальной же затем части последнему иеромонаху в год достается от ста до полуторых сот рублей; а также и на солдат обыкновенное солдатское денежное оным соловецким солдатам для наблюдения караулов за содержащимися в ссылке офицер, несколько сержантов и копралов определяется от Архангельского баталиона.

Во оный монастырь каждый год в марте месяце большие чайки прилетают и живут внутри и около монастыря до августа месяца, и выводят в монастыре и около на крышках и возле дорог своих детей, и во все оное с марта до августа месяца время так смелы и не боязливы, что их можно ловить рукам. А в августе месяце прилетают вороны и, выгнав из монастыря чаек, живут всю зиму до марта месяца, а в марте опять прилетают чайки и выгоняют воронов.

Сей монастырь стоит на острову Белаго моря, называемом Соловецким (по которому и оный монастырь таковое ж название имеет), который длинною почитают до 75 берегом, вокруг моря до 150, а шириною не равен, однако ж самое широкое место не больше 30 верст, собою продолговат, и море около его обошло мысами и завонями; лежит от севера к югу; на нем, по объявлении тамошних жителей, до 170 небольших озер, в них ловится рыба: лещи, щуки, окуни, а изредка и плотицы; звери всегда бывают олени, лисицы, зайцы и белки; а гадов никаких нет.

Достойного ж примечания то, что Филипп митрополит, во время своей в Соловецком монастыре бытности игумном, провел из озера в озеро не широкие канавы, а из ближних в лежащее при самом Святом Святое озеро, и на проведенной в него чрез монастырь канаве, между монастыря, внутри ж монастырской каменной ограды, во особом дворе построена каменная ж о четырех жерновых камнях и толчеею водяная мельница; в ней толкут и мелят разный хлеб на монастырские разные потребы.

Во оном монастыре, на особых близ монастыря дворах, держат лошадей и быков, а кобылиц и коров, будто по завещанию преподобного Зосима, не держат; на лошадях исправляют монастырские работы и небольшую пахоту, а быков употребляют на езду работникам и солдатам, а залишних лошадей и быков продают; сено ж на прокормление их имеют свое и никогда его не покупают, а косят оное горбушами на Соловецком, Анзерском и Заицком, а больше на двух Муксалмых островах, ибо два оных острова рядом один с другим как будто сенокосные при реках лежащие луга, и для того Филиппом митрополитом во время в Соловецком монастыре игуменства, затем что преподобным Зосимом запрещено на Соловецком острову держать коров, там выстроен был коровий двор, где для довольствия монахов молоком и маслом, а солдат и работников говядиною, держали коров и быков; по отбытии ж его из Соловецкого монастыря в Москву в митрополиты, тот коровий, наступившим на его место игумном, разорен, и коровы вся распроданы, а оставлены одни только быки, которых содержать и поныне на Соловецком острову, а с тех Муксалмых островов получают сено.