Кий остров

[bambr]

А хлеб в монастыре ещё пекут?
Дом отдыха работает?
Новое что-то на острове появилось?

[ноа]

Были в прошлом году на Кий острове.

[shumilovsasha]

эхх, был там один раз в 95 вроде году....... до сих пор помню)

[Sergey 161]

bambr
Вы приезжайте и сами все увидите.Там многое изменилось.

[Егор Сельский]

К ПРАЗДНИКУ ВОЗДВИЖЕНИЯ КРЕСТА ГОСПОДНЯ


Крестовоздвиженский собор 1660 года на Кий-острове в Онежской губе Белого моря.
Фотография 1940-х годов. Источник: http://sobory.ru/photo/331175

Крестный монастырь на Кий-острове в Онежской губе Белого моря.

Крестовоздвиженский собор 1660 года, частично построенный как и другие здания обители из белого камня- явление для XVII века нечастое, но для Онежской земли обыденное, а в Каргополье белокаменные храмы строили вплоть до самого конца XVIII столетия. Но постройки Кий-острова особенные, они сложены большей частью из местного гранита с кирпичом, что роднит их с архитектурой Соловков.

Монастырь на уединенном беломорском острове был заложен по личному повелению патриарха Никона в 1656 году, в память о его спасении в 1639, тогда еще иеромонаха Анзерского скита Соловецкого монастыря, от страшной морской бури. "...И во время то от великого морского волнения едва не потопихомся, но, уповающе на силу божественного животворящего креста, спасение получихом перед Онежским устьем, к пристанищу, к Кию острову... Будуще же тогда на том острову, на воспоминание того своего спасения водрузихом на том месте святый и животворящий крест..."- так говорит об этом событии сам Никон в грамоте об основании монастыря. Весной 1657 года на двухкилометровом клочке суши уже были выстроены в дереве Воздвиженский собор и монастырские постройки, а в храме установлен драгоценный кипарисовый крест- в напоминание о спасении патриарха. Никон был в монастыре три раза, и видел его как совершенное место для уединенного духовного монашеского подвига, поэтому постройки обители имеют строгий, сдержанный, аскетичный вид. В последний свой приезд в 1660 году патриарх привез с собой мастеров каменного зодчества.

Новый каменный собор, трапезную палату и надкладезную Рождественскую церковь воздвигли за годовалый срок пребывания Никона на Кий-острове. Архитекторы предполагают, что главным зодчим мог быть Аверкий Мокеев, строивший ранее для Никона Валдайский Иверский монастырь. Обновленная обитель была освящена патриархом 1 августа 1660 года, о чем нам сообщает врезанный в стены надкладезной церкви памятный крест. В лесах острова сохранились остатки деревянной ограды и сильно перестроенная деревянная кладбищенская Всехсвятская церковь 1661 года, маленький прудик для разведения карасей и даже огороды. По преданию, первые монахи везли с собой на остров по мешку плодородной земли...
Кий-остров. Вид Крестного монастыря. Фотография А.Д. Постниковой, 1886 год
Из фондов АОКМ.
Крестный монастырь на Кий-острове. Открытка ок. 1907 г. с сайта filokartist.net

Текст по книге Г.П. Гунна "Каргополье-Онега". https://vk.com/old_arkhangelsk?w=wall-12288779_36244

[Егор Сельский]

Тот самый чудотворный крест http://sobory.ru/photo/274817

[Егор Сельский]

...

[Егор Сельский]

Кий-остров (из книги Генриха Павловича ГУННА "Каргополье-Онега" 1974 года)

«А против устья реки Онеги от берегу 7 верст, остров Кий, а на том острову Кий монастырь Ставрос, еже есть Крест, строение святейшего Никона, патриарха Московского и всея Руси».
Из «Книги Большому Чертежу»

Мы в городе Онеге, в устье реки, у Белого моря. История города начинается с XIV века, когда здесь было основано первое поселение новгородцев. Называлось оно Усть-Онегой или Устьянской волостью. Некогда, как и соседние поморские селения, принадлежало оно Марфе Борецкой, новгородской посаднице. В XVII веке волость была пожалована основанному на Кий-острове Крестному монастырю и оставалась в его владении до 1764 года. В 1780 году указом Екатерины II Устьонежское селение было переименовано в уездный город Онегу. Своим возвыше­нием от простого села до уездного центра город был обязан начавшимся лесным разработкам по берегам реки и открывшейся лесной торговле. С этих пор за городом Онегой сохраняется значение крупного лесоэкспортного порта на Севере.

Некогда в Устьянском селении были древние деревян­ные церкви, но страшный пожар 1786 года уничтожил их. Вместо сгоревших в начале XIX века были построены две каменные церкви, не представляющие большого интереса. Но один из замечательных памятников прошлого суще­ствует вблизи города — вышеупомянутый Крестный мона­стырь на Кий-острове.
От причала морского порта катер повезет нас навстречу открытому морю. Будут все дальше отходить в стороны берега реки, рабочие поселки и лесозаводы: вереницы катеров и лодок у причалов, гигантские штабеля бревен, стеллажи пиловочника, иностранные лесовозы под погруз­кой. Позади Онега с ее беспокойной жизнью реки-труженицы. Катер выходит в Онежскую губу и следует по фарватеру, обставленному большими морскими бакенами.
Пятнадцать километров от города до острова. В хорошую погоду остров виден издали: среди спокойных вод он выде­ляется сплошной зеленой массой, над которой возвыша­ется белая шапка купола монастырского собора. Если вы попадете в отлив, катер бросит якорь на рейде и к берегу придется съезжать на лодке; если в прилив, то катер пристанет прямо к гранитным камням острова.
Первое впечатление — полной необычности, несравни­мости с дотоле виденным. Та небольшая кучка монастыр­ских зданий, которые вы увидели на подходе к острову, исчезла, скрылась за деревьями и скалами, едва вы сту­пили на берег. Вы попали на маленький островок, сплошь состоящий из причудливых скальных масс, из нагромо­ждения гранитных плит, угрюмых, замшелых. В рассели­нах скал за многие века скопилась скудная почва, из кото­рой, каким-то чудом укоренившись, выросли сосны, густой хвойной массой покрывшие весь остров. Удивительны эти сосны, столетние, двухсотлетние, с могучими коряжи­стыми стволами, с искривленными сучьями, корнями-щупальцами, обвившими камни. Под ними осыпавшиеся иглы и светло-зеленый мох. Сквозь стены красных стволов просвечивает окружающее со всех сторон море.
Природа Кий-острова — первая и чудесная его достопри­мечательность. Она позволяет понять как особенности архитектуры монастыря, так и сам замысел основать здесь монастырь.

Замысел этот принадлежал всесильному патриарху Никону. В 1639 году, будучи соловецким иеромонахом, он плыл с Анзер к устью Онеги «и во время то от великого морского волнения едва не потопихомся; но, уповающе на силу божественного животворящего креста, спасение получихом перед Онежским устьем, к пристанищу, к Кию острову... Будуще же тогда на том острове, на воспомина­ние того своего спасения водрузихом на том месте святый и животворящий крест» — так говорит об этом событии сам Никон в грамоте об основании монастыря.
В 1652 году Никон, уже патриарх, ездил на Соловки для перенесения в Москву чудотворных мощей Филиппа митрополита. Никону, безусловно, был близок по духу этот деятель эпохи Грозного, церковный иерарх, не смирив­шийся перед государственной властью. На возвратном пути Никон решил заехать на тот самый остров, где некогда спасся от бури. Остров был по-прежнему пустын­ный, и все еще стоял крест, поставленный им в память своего спасения. Тогда же возникло у Никона помышление создать на острове монастырь в честь креста, «но время не бе, еже начати сие добре созидание».
Летом 1656 года по ходатайству патриарха царь дал грамоту о построении нового монастыря на Белом море. «А тот де остров пуст и ничьих никаких угодий на нем нет, и быть тут жилецким людям нельзя, потому что на том месте все камень голой»,— говорилось в грамоте, а также отмеча­лось и то, что на острове «мнози... от морского потопления спасаются».
Следом за царской грамотой Никон обратился со своей грамотой к духовенству, «к благородным боярам и всем всякого чина и возраста православным христианам», где извещает о своем патриаршем решении основать мона­стырь «на Кий острове, иже есть на мори пред Онежским устьем, и церковь создати, и братию совокупити, и име-новати той святый монастырь, гречески Ставрос, еже есть словенски Крест». По обычаю того времени, решение о создании монастыря подкрепляется довольно простран­ными богословскими доводами, а заканчивается грамота просьбой жертвовать на монастырь «елико от благого усер­дия ктохощет».

На остров был направлен старец Нифонт с целью снять чертеж, «где монастырю пристойно быть на какове месте». Вскоре начались и строительные работы. Из описи мона­стыря от 30 марта 1657 года явствует, что Воздвиженский собор уже был отстроен и в нем установлен кипарисовый крест, присланный Никоном. Собор и другие строения были деревянными. Строительство продолжалось и в последующие годы. Был назначен первый архимандрит монастыря.
Тем временем в русской церкви произошли немалые события: Никон добровольно покинул патриарший пре­стол. Это был вызов государственной власти со стороны властного иерарха, считавшего, что «священство царства преболе есть». Отстранившись от дел государственных, Никон уделяет больше внимания трем своим любимым детищам: монастырю Иверскому на Валдае, Ново-Иеруса­лимскому Воскресенскому, своей главной резиденции, и новоявленному на Белом море. Наверное, уединенная оби­тель на скалистом острове была мила сердцу этого сурового человека. И не потому только, что здесь он спасся от бури. Никон был монахом, человеком своего времени; представ­ление о пустыни, «уединенном житии» как идеале созерца­тельной духовной жизни значили для него, бесспорно, мно­гое.
В 1660 году Никон в третий и последний раз приехал на Кий-остров. С собой он привез не только колокола и необ­ходимую церковную утварь, привез и мастеров каменных дел.
Все основные работы по возведению трех каменных зда­ний — храма, трапезной и надкладезной церкви — были завершены во время пребывания Никона на острове — столь бурный размах строительства вполне соответствует кипучей натуре «богатыря-патриарха» (как назвал его историк С.М.Соловьев). Автор жития Никона свидетель­ствует о его пребывании на Кий-острове: «И тамо поживе мало не годишное время и сотвориша вновь соборную цер­ковь велику каменную во имя Воздвижения», а также «ис-копаша кладезь великий из камени дикого, и на том кладези построиша церковь каменную... по сем и иная строяше многая в том монастыре Крестном...»

Ансамбль монастыря, созданный при Никоне, сохра­нился до наших дней, хотя и со значительными утратами.
Монастырь расположен в южной оконечности острова. Здесь было выбрано наиболее ровное возвышенное место. Западные фасады зданий смотрят на море, алтарные части церквей выходят на монастырскую площадь. Здания собо­ра, трапезной и надкладезной церкви стоят в тесном единении друг с другом, их стены сложены из гранитных глыб,— в сочетании с окружающими скалами создается впечатление единого монолита, вросшего в камень.
На самой высокой точке острова поставлен соборный храм. Природным цоколем ему служит обрывистая гранит­ная скала. Облик собора тяжеловесен и грузен, он пре­красно соотвечает природному окружению. Это почти куб со стенами, скошенными внутрь. Нижняя часть его, при­мерно до половины высоты, сложена из тесаного белого камня, создавая как бы постамент для верхней части. В верхней части стены собора сложены так называемой «смешанной кладкой»— из гранитных глыб вперемежку с большемерным кирпичом. Венчает каменную массу огром­ный восьмерик барабана с куполом — диаметром примерно в половину длины стен собора.

Эта глава — первое, что видишь, подплывая к острову,— одиноко возвышается над соснами. Она еще более увели­чивает ощущение суровой грузности собора. Благодаря столь широкому барабану четыре несущие его столба рас­ставлены широко, боковые же нефы, напротив, узкие. Уникальная деталь интерьера — хоры с двумя закрытыми камерами-приделами. Хоры, видимо, построены были для самого Никона.
До сих пор остается нерешенным вопрос о покрытии. Считалось, что четырехскатное покрытие, как и трехгла­вое завершение (прежде собор был трехглавым, в насто­ящее время сохранилась одна центральная глава), было изначальным, однако ныне на сводах западной части собора найдены следы каких-то сооружений. Однако вряд ли собор был пятиглавым. Возможно, на кровле была устроена смотровая вышка, позволяющая с высоты ози­рать море. Лестница на своды находится в стене северо­западного угла собора.
При всем различии в облике собора Кийостровского монастыря есть общее с Соловецким Преображенским — те же скупые, лапидарные формы, простая гладь стен, чле­ненная лопатками, скупость архитектурных деталей, восьмигранная форма центрального барабана.
Действительно, формы Воздвиженского собора крайне просты, декор сведен до предела. Фасад членится тремя лопатками, усиливающими вертикальный акцент здания.

Все три фасада имеют порталы простой формы, в виде чередующихся четвертей и полуовалов. В верхнем ярусе стен — окна, по одному в каждом прясле. Окна оформлены простыми колонками, соединенными вверху полуваликом архивольта. Апсиды собора выступают из восточной стены волнистой линией, средняя из них несколько выше и круп­нее, над ней поставлена главка. Поскольку гранитная пли­та, на которой стоит собор, склонена к востоку, апсиды поставлены на цоколе, сложенном из отесанных квадрат­ных гранитных глыб.
Профессор М.А.Ильин называет предположительное имя строителя Воздвиженского собора и всего монастыр­ского комплекса. Им мог быть «каменных дел подмастерье» Аверкий Мокеев, строивший для Никона Валдайский Иверский монастырь.
С южной стороны к собору близко подходит здание тра­пезной. Суров и впечатляющ ее западный фасад, выходя­щий на море. Сложенный из дикого камня, из огромных глыб, он выглядит крепостным бастионом. Понизу он сре­зан скатом скалы, отчего трапезная кажется вросшей в толщу гранита (нижний этаж ее врублен в скалу).

Напротив, южный фасад имеет жилой вид, хотя и здесь та же грузная толща стен, смешанная кладка с эффектно выделяющимися блоками гранита. Значительно оживляют фасад оконные проемы верхнего этажа — окна трапезной и келарской палаты, широкий и глубокий проем парадного входа, откуда лестница ведет наверх. Фасад гладкий, в про­межутках между окон — лопатки, углы обработаны пиля­страми.
С востока к трапезной примыкает церковь Рождества Богородицы. Она выступает на монастырскую площадь своими простыми и предельно четкими объемами: куб храма и высокая цилиндрическая апсида, доходящая до кровли. Трапезная церковь имеет строгое, но эффектное выражение: белая гладь стен, сочетание простых геоме­трических объемов, четкие вертикальные линии.

Внутри здания наиболее интересна сама трапезная пала­та. Она квадратная (15x15 ж), перекрыта крестовым сводом, поддерживаемым мощным столбом (наподобие трапезной Соловецкого монастыря и ряда других). Впечатляют глубо­кие оконные проемы в полутораметровой толще стен. Четыре широких и высоких окна трапезной палаты, обра­щенные на юг, обеспечивают хорошую освещенность. Внизу под трапезной палатой находится такого же размера хозяйственное помещение, тоже поддерживаемое мощным столбом, несколько более приземистым.

К северо-восточному углу трапезной примыкает коло­кольня, несколько грузная, как и все монастырские стро­ения (ныне шатровый верх ее разобран). В позднее время вход под колокольню был оформлен классическим порти­ком с колоннами. С северной стороны к колокольне ближе к собору, в конце XVII века была пристроена каменная «палатка» — усыпальница монастырских настоятелей.

Третье каменное здание, построенное во время пребыва­ния Никона на острове,— Надкладезная церковь. По преданию, источник — единственный на скалистом остро­ве— был открыт самим патриархом («построен же бе той кладезь молитвами и трудами самого святейшего пат­риарха», — говорится в житии Никона).
Надкладезная церковь невелика и проста по форме — невысокий прямоугольник храма и выступающая призе­мистая пятигранная апсида. В стену апсиды вмурован каменный крест — такой крест назывался «закладным». Надпись на кресте сообщает, что храм освящен Никоном 1660 года августа в первый день. Такой же крест обна­ружен и внутри храма.

Кельи были пристроены к надкладезной церкви позже, в конце XVII столетия. Нижний этаж, предназначавшийся для хозяйственных нужд, сложен из гранитных блоков, верхний из большемерного кирпича. Верхний этаж келий традиционен для монастырских зданий такого рода в XVII веке: узкие оконные проемы, скромно обработанные каменными наличниками, простенькая полоска косо поставленных квадратов по карнизу,— для всех зданий Кий-острова характерны простота и сдержанность, аске­тизм облика.

Своим северо-восточным углом кельи близко подходят к юго-западному углу трапезной, так что между ними оста­ется небольшой проход, нечто вроде внутреннего дворика. Здесь по углу здания келий размещаются два каменных крыльца, поблизости от входа в нижний этаж трапезной. Вход в кельи как бы скрыт от сурового дыхания моря.


Сохранившаяся часть деревянной ограды монастыря

Все три главных здания Крестного монастыря — собор, трапезная, кельи — образуют монументальный ан­самбль, объединенный единством облика и средств вы­ражения, нерасторжимо связанный с природным окру­жением. Ансамбль имеет уступчатый план: ближе дру­гих зданий выдается к морю корпус келий. Планировка всецело обусловлена особенностями рельефа. Собор, как мы отмечали, стоит на самой высокой скале. Спад скалы как бы сдержан монолитом трапезной, плавно сводящим уклон к ровной площадке. Пространственно замыкает ансамбль здание келий.
Суровым и величественным смотрится ансамбль со стороны моря. В этом месте стена сосен расступилась и открылся вид на его здания. Как в северных деревнях ВСе — окрестные леса, избы, церквушки — сводилось к единому природному творению — дереву, так здесь все сведено к камню. Это монастырь у северного моря, и это выражено в его постройках со стенами как у крепостных фортов. Под скалами рокочет прибой, по небольшому песчаному пляжу расхаживают крупные морские чайки... С противоположной, восточной стороны, за зданиями, которые закрыли собой море,— монастырский дворик. Ровная зеленая лужайка, растут лиственные деревья, возле домов разбиты цветники и огороды — на первый взгляд кажется, что монастырь ничем не отличается от таких же небольших северных обителей...

У монастыря не было каменных стен, его стены созданы самой природой — скалы острова. Прежде была простая невысокая деревянная ограда. Сейчас от нее сохранился только юго-западный угол с башенкой, крытой четырех­скатным шатром, она живописно рисуется среди сосен. Из деревянных монастырских строений сохранились также кельи и настоятельские покои XIX века и в стороне, за монастырем, кладбищенская часовня 1661 года, ныне перестроен­ная.
По местной легенде, патриарх Никон, попав впервые на остров, будто бы спросил: «Кий остров?» (то есть «какой остров?»). Конечно легенда эта недостоверна: остров назы­вался так и до Никона. Но эти легендарные слова хочется перевести в восклицание: «Кий остров!» — «Какой остров!»
Достоен удивления и уважения труд людей, создавших здесь, на голом камне, не только монументальные здания, но и весь жилой облик острова. По сохраняющемуся среди онежских старожилов преданию, первые монахи каждый везли с собой по мешку земли... На Кий-острове длиной в два километра и шириной до полукилометра все в миниа­тюре: небольшие огородики, болотистый лужок, есть даже маленькое озерко для разведения карасей, любимой мона­шеской рыбки...

Восточный берег под монастырем выходит на небольшой залив, обсыхающий в отлив. Если перейти залив, то вый­дешь на каменистую луду, длинным узким языком уходя­щую в море. В XVIII веке на этом мысу помещались здания таможни, лесной конторы. Здесь прежде находился Онежский порт, на баре Кий-острова делали стоянку суда. До сих пор сохранились вбитые в гранит огромные желез­ные кольца для швартовки судов.
Обитаемой была только южная часть острова. Дальше к северу по берегу можно встретить только рыбацкие избушки. Когда-то у монастыря были здесь тони. Множе­ство дорожек и тропок, усыпанных хвоей, перевитых кор­нями сосен, пересекают остров во всех направлениях.
Можно идти по ним все дальше: скроются монастырские здания, шум сосен и моря покроет голос радиорепродук­тора из дома отдыха. Дорога приведет к «перейме»— свое­образному ущелью между скал, заливаемому в прилив. В северной части острова мало кто бывает, здесь глушь и пустынность. Низины острова заросли сырым кустарни­ком, в котором полыхают алые грозди рябины, дрозды треща слетают с веток... На скалах, наверху, стоят величе­ственные сосны. Здесь вторая высшая точка острова, где поставлена тригонометрическая вышка. Если забраться на эту вышку, вид откроется бесподобный. Под вами, словно с высоты птичьего полета, море. Вон там, где виднеются трубы лесозавода, там наша Онега потерялась в морской бескрайности. В одну сторону пошел Летний берег, низкий и ровный, в другую — Зимний, возвышающийся вдали Ворзагорским мысом. И кругом — море, оно шумит внизу, идет прилив, волны накатываются на скалы, чайки кричат. Точечкой прочерчивает даль судно, идет в порт по «боль­шой воде»... Виден весь остров в своих вытянутых очерта­ниях, сплошной зеленой массой возвышается он среди вечно волнующегося неспокойного моря и над зеленой ровнью его столетних сосновых крон богатырски возвыша­ется белая сторожевая глава собора...

Текст отсюда: http://rusarch.ru/gunn1.htm
Перестроенная церковь Всех Святых 1661 года. Фото http://sobory.ru/article/?object=17150

[bullion]

На резиновой лодке с веслами реально догрести от Онеги до Кий-острова?

[pilgrim]

На резиновой лодке с веслами реально догрести от Онеги до Кий-острова?

8 км... Как говорил один финн..Зачем?

[Саша]

Да, приличненько получается. Это два часа минимум веслами махать, то и больше в зависимости от загрузки лодки. Да коли Ветерок подхватит, куда вынесет не поймешь

http://wikimapia.org/#lang=ru&lat=64.04 ... 213647;0;0